Гилгул

– М-да, – разочарованно протянул Саша. – Он вас действительно напугал. Костя никак не прокомментировал заявление приятеля. Только хмыкнул:

– Я на тебя посмотрю. То есть, я хотел сказать…

– Я понял, – кивнул Саша. – Не волнуйся, раз уж приехал, посмотрю на вашего задержанного воочию. Тем более случай и правда очень любопытный.

– Да уж, – вздохнул оперативник. – Очень. – Костя притормозил рядом с охранниками, спросил отрывисто: – Ну? Как он? Сидящий тряхнул могучими плечами.

– Тихо. Поел нормально. Теперь в окно смотрит. Часа три уже. В общем, без происшествий, – пророкотал тяжелым, сочным баском и поправил автомат, который в громадных лапищах выглядел детской игрушкой.

– Главврач приходил, осматривал, – второй руоповец осклабился недобро. – Сказал: «Заживает, как на собаке». – Поглядел в сторону двери и добавил: – Сволочь. – Вздохнул, продолжил с деланным равнодушием: – Внизу толпа. Целый, блин, митинг. Двое даже сюда пролезли. Народные мстители, блин. Один с ножом, один с топором. Пришлось скрутить и наряд вызывать. Костя одобрительно кивнул.

– Успокоили?

– Зачем? Вывели просто. Но, ежли честно, я бы этого… – мощное движение челюстью в сторону бокса, – сам топориком по темечку с удовольствием… Или вывел бы на крыльцо и в толпу кинул. Пускай рвут, не жалко. Костя остановился, вздохнул тяжко, сказал негромко:

– Мне, сержант, много чего хотелось бы сделать. Но я сижу себе и помалкиваю в тряпочку, потому что мы называемся «органы охраны правопорядка». Охраны, понял? Думать я тебе, конечно, запретить не могу, а вот язык ты, сержант, лучше попридержи. Не дай Бог, насчет этих твоих разговорчиков кто-нибудь стукнет в Главное управление. В отдел внутренних расследований. Сам знаешь, что может случиться.

– Кто стукнет-то? – Сержант озадаченно обвел взглядом пустынный ввиду обеденного часа коридор.

– Кому надо, тот и стукнет, – объяснил Костя.

– Понял, тарищ капитан, – руоповец набычился.

– Ничего ты не понял. Палаты кругом, в них больные. И двери тонкие. А ты разоряешься на весь коридор. Теперь-то понял?

– Так точно.

– Молодец. – Костя оглянулся. – Теперь слушайте, мужики. Сейчас наш доктор побеседует с задержанным, а вы следите, чтобы их никто не беспокоил. Если у кого-то возникнут вопросы, посылайте ко мне. Я в ординаторской. И от монитора глаз не отводить. Заметите что-нибудь неладное – сразу в палату. Чтобы с головы доктора ни один волос не упал. А ты, Саша, если почувствуешь, что дело запахло керосином, сразу подай знак.

– Какой знак?

– Ну… – Костя на секунду задумался. – Хотя бы руку подними. Правую.

– Хорошо, – согласился Саша. – Подниму. Если почувствую.

– Вот и хорошо. Договорились. Давай, удачи тебе. Створка распахивалась все шире, и Саше открывался интерьер небольшого бокса. Рядом с дверью видеокамера, водруженная на массивный черный штатив. Справа, у стены, старенькое кресло, на спинке которого видны надписи, сделанные шариковой ручкой. У противоположной стены – аккуратно застеленная больничная кровать и серая обшарпанная тумбочка, на которой в стеклянном стакане бумажный цветок. И фигура человека у окна. Высокая, тонкая, не слишком худая, но изящная. Казалось, она висит в воздухе. Даже безразмерная больничная пижама не могла скрыть отличного сложения Потрошителя. Убийца наблюдал за происходящим на улице, привычно скрестив руки на груди и задумчиво наклонив голову. Он даже не обернулся на звук открываемой двери.

13 апреля, четверг. День. Гончий Саша шагнул в бокс, прислушиваясь к собственным ощущениям. Он сам не знал, почему это делает. Скорее всего Костя и два этих бугая заразили его своей неуверенностью. Но в отличие от них у него имелся довольно богатый опыт общения с… скажем так, не совсем стабильными в психическом плане людьми, и он полагался именно на врачебный инстинкт и интуицию. Однако, к немалому своему удивлению, не чувствовал какого-либо дискомфорта. Створка закрылась, дважды щелкнул замок. Саша шагнул к креслу. В это мгновение Потрошитель заговорил.

– Я уже начал беспокоиться, что вы не придете, – сказал он. Голос убийцы оказался совсем не таким, как на записи. Встроенный микрофон видеокамеры здорово менял тембр. Потрошитель говорил мягко и не просто спокойно, а умиротворяюще.

– Вы знали, что я приду? – спросил Саша и сразу же почувствовал себя увереннее. Гром не грянул, молния не сверкнула. Потрошитель не кинулся на него с опасной бритвой. «Господи, – подумал он, – это же самый обычный случай. ОБЫЧНЫЙ. Убийца – всего-навсего убийца, не более того. Не с точки зрения противозаконных действий, а с точки зрения психики. Точнее, психопатологии. Я уже видел сумасшедших, имел с ними дело, разговаривал. И не один раз».

– Кто-то должен был прийти, – философски заметил Потрошитель.

– Я не журналист, – понял его по-своему Саша. – И не следователь.

– Я знаю. Взгляните в окно, – предложил убийца. – Это интересно.

– Что именно? – спросил Саша, останавливаясь у кресла.