– Да точно, точно, – заверила Летта. – Давай просто туда прыгнем.
– Хорошо тебе говорить! Жуть, как не люблю прыгать в колодцы! – Я застыл, глядя в черный провал.
– Да ладно тебе, здесь ничего страшного! – Она села на бортик, повернулась к колодцу лицом, а потом спрыгнула внутрь.
Я схватился за бортики.
– Вот так просто? Без всякой подготовки? – Я пытался разглядеть хоть что-то внутри. – Эй! – крикнул я. Эй… эй… эй… – эхо повторило мой голос, распространяясь по пустотам черной дыры. – Летта! Ета… ета… ета… Живая? Ая… ая… ая… – Я вздохнул. – Ну что ж, кажется, выбора у меня нет.
Я сжал кулаки, поставил ногу на край колодца и поднялся на его борт.
– Ну, как говорится, кто не рискует, тот не купит новый айфон. – И, зажмурившись, прыгнул.
Каково было мое удивление, когда я летел ровно секунду! Это оказалось, как спрыгнуть с единственной ступеньки на крыльце. Передо мной стояла Летта.
– Ну вот, совсем и не страшно, – утвердительно сказала она.
– Кто такой? Пропуск! – услышал я чей-то голос.
Я отодвинул Летту рукой. Перед нами стоял стол, за ним сидел мальчик с двумя головами.
– Несуразная личность твой Зергус, – тихонько сказал я. – Какие-то странные у него работники.
– Покажите свой пропуск, – продолжал он. – Вы с номерком? Сдайте.
– Ой, да отстань ты, – махнула рукой в его сторону Летта. – Не видишь, что он со мной?!
Она зашагала в сторону потрепанной деревянной двери.
– Зергус, это я, можно войти?
Дверь со скрипом сама распахнулась.
– А номерок? – крикнул двуглавый мальчик. – Сдайте!
Мы зашли внутрь.
Глава 21. Изба Бабы-яги
Мы попали в небольшую комнату, свет был приглушен. Чем-то странно пахло, я не мог разобрать чем. Смесь, возможно, пороха с чем-то органическим. Похожий запах стоял у нас в классе после лабораторных по химии.
Я стал осматриваться. Подошел к стеллажу, полки которого ломились от пузырьков и книг. Начал разбирать названия книг, насколько это было возможно, через слои пыли и клубы паутины, которые на них налипли.
– Интересно, – пробормотал я. – Судя по всему, их давно никто не читал, – сказал я Летте, но даже не заметил, как она от меня отошла. – А здесь что?
Я перевел взгляд на полку с пузырьками ниже.
– Фу, что это еще такое? – Я уставился на пузырек со странным содержимым. – Что, правда? Это чьи-то старые кровавые ногти? Какая же гадость!
Там было полно странностей. Конечно, сейчас я пользуюсь всеми этими ингредиентами, которые сам же и помещаю в маленькие пузырьки, но тогда у меня от всего этого сводило желудок.
Еще в баночках были жидкость разных цветов, всякие травки, скрученные нитки, шарики, палочки, конечно, сухие жуки, маленькие крылья (похоже, от мух), комки волос, а сбоку на полке раскачивалась подвешенная за лапу сушеная жаба.
Я медленно потянулся к трупу неизвестного животного, которое, окоченев, стояло на одной из полок как выставочный экспонат. Хотел зачем-то его потрогать.
– Изба Бабы-яги, честное слово! – проговорил я.
– Кхе-кхе… – услышал я за спиной и резко одернул руку.
Сзади меня стоял Зергус, рядом с ним – Летта.
Наконец-то я добрался до Зергуса. Великого Зергуса! Сейчас я с этим магом провожу все свое время. Я знаю его лучше, даже чем он сам себя. Тогда Зергус показался мне слишком молодым для великого и могущественного мага светлой стороны Гиллиуса. На вид я дал бы ему не больше тридцати пяти – это уж точно. Самое примечательное и самое первое, что бросилось мне в глаза, когда я его увидел, это была его лысина. Вернее, он был полностью лысым и гладким, как панцирь морской черепашки. Когда он двигался, свет от огня (или от любого другого источника) весело играл на его голове, переливаясь, словно вода под лучиками солнца. Еще сзади на шее у него была маленькая красная татуировка. Ее я увидел позже, когда застал мага ковыряющимся в земле. Тогда он так удачно наклонился, ворот его мантии загнулся, и тут я ее увидел. Какой-то непонятный узор. Когда я спросил его, что означает тату, он сделал вид, что не слышал вопроса. Возможно, он сделал ее по молодости, поэтому сейчас прятал, а возможно, это был некий магический знак, о котором говорить в обывательских кругах было не принято.