Гильзы в золе: Глазами следователя

Скоро оба поняли, что звук крепчает, а спустя еще небольшое время у них уже не оставалось сомнений, что к ним сверху приближается трактор. Звук стал совсем четким, но света все не было. Наконец наверху показался трактор, тараня темноту двумя фарами. Он спустился к ним лишь минут через десять. Тракторист, услышав их рассказ, не хотел верить, что они по такой дороге проехали сто пятьдесят километров. Трактор втянул машину наверх. Лощина, скрытая туманом, осталась позади. На прощанье водители закурили.

Через минуту-две. ГАЗ, набирая скорость, устремился вперед. Километров через пять луч фар выхватил из темноты одинокую фигуру, стоявшую с поднятой рукой. Пассажиру обрадовались. Он сказал, что знает хорошую дорогу, более короткую, чем грейдер.

— Только не садись на брезентовый узел, — предупредили его.

Шли быстро, и минут через сорок доехали до села. Обогреваться не стали. Попутчик показал им дорогу на поселок, от которого было рукой подать до города.

В областную прокуратуру приехали в три часа ночи. Востриков взял у вахтерши полбуханки хлеба и отдал шоферу. Ночевал шофер в прокуратуре на диване. К себе Востриков пригласить его не мог. Он жил в одной маленькой комнате, где трудно было повернуться, если все оказывались в сборе. Грязного с головы до ног, с перевязанным лбом, жена едва узнала его.

Утром секретарь следственного отдела передала Ивану Даниловичу письмо. Разорвав конверт, он прочитал:

«Ст. следователю гражданину Вострикову. 4-го января я показал, что хозяина дома убили неизвестные люди. Это неверно, потому что я был больной и хотел, чтобы скорее окончился допрос. Фактически я не знаю, куда ушел Макаров И. Г. В чем и расписываюсь. Клешнев».

Через полчаса Востриков приехал к арестованному. Они сидели друг против друга. Иван Данилович держал в руках заявление.

Арестованный развязно улыбался.

— Эти выдумки, Клешнев, уже запоздали. Вам придется рассказывать о том, как вы убили Макарова.

Клешнев продолжал улыбаться.

— И рассказывать не когда-либо, а сегодня.

Издевательская улыбка на лице Клешнева погасла.

— Не дождетесь, — взвизгнул он. — У вас нет ничего! Нету!

Он закинул ногу на ногу и скрестил взгляд со взглядом следователя. Много раз Ивану Даниловичу приходилось глядеть в это лицо с горбатым, словно у кобчика, носом и выпуклыми глазами, но всегда на нем было чужое выражение. Сейчас лицо стало самим собой.

— Вы заблуждаетесь, Клешнев. Доказательства есть.

Востриков положил широкую ладонь на пачку документов.

— Узнаете?

Это был снимок трупа крупным планом, точнее, снимок остова трупа, скрюченного, неестественно короткого, с неровными обломками берцовых костей. С другого листа, поданного Востриковым, жутко глядел провалами глазниц голый череп с разрушенной теменной костью.

Иван Данилович видел, как непокорно дрожат пальцы левой руки Клешнева, старавшегося прижать их к ко-лену. Арестованный курил, часто затягиваясь.

Вопросы стали ненужными. Молчание было значительным и беспощадно ясным. Клешнев сидел, провалившись в трясину мыслей.

Иван Данилович стал собирать бумаги в потрепанную дерматиновую папку. В тишине хлопнула кнопка застежки. Клешнев поднял глаза.

— Жена сказала? — сипло спросил он.

— Да.

Клешнев вытер потную ладонь о колено.

— А в тот раз вы почти все угадали. Только вывез я его не в понедельник. Он мертвый целый день в погребе лежал. Когда я его вечером вытаскивал, чуть сам жизни не лишился. Тяну, и вдруг собака залаяла. «Идет кто-то». Свалился я с испуга вниз, и так головой об лестницу ударился, что думал: шабаш мне. — Лицо его скрылось в дыму после очередной затяжки.

— Первую ночь не могли в доме спать. Жена до утра на бревнах просидела, а я выпил стакан водки и свалился на крыльце. Дом, конечно, меня соблазнил. Только я так показывать не буду. Буду говорить, что подрались. В камере толкуют — легче меня тогда судить будут.

Уходя, Иван Данилович спросил, не хочет ли он передать что-либо жене. Клешнев озабоченно проговорил:

— Скажите ей, чтобы бревна дешевле десятки за штуку не отдавала, а остальное она сама знает.

Это был последний допрос. Областной суд вынес приговор через месяц. Самый суровый приговор.

БЕССПОРНОЕ АЛИБИ