Гимн шпане

— Да я не спорю, они ж богини и любят развлекаться в свое удовольствие.

Он подумывал об Аджани, но, скорее всего, тут дело швах, не стоит выкидывать на ветер деньги ради стервы, нет, если хочешь получить товар по высшему разряду, выбирай из новеньких, восходящих звездочек, во-первых, они дешевле, и потом, «старушки» на экране и в жизни — это небо и земля, можно получить неприятный сюрпризец. Огорчало его одно: отсутствие в списке Денев, она этим не занималась, ничего не поделаешь, то ли она неисправимая ханжа, то ли у нее денег куры не клюют, но «Дневная красавица» [14] в каталоге не значилась.

В самый неподходящий момент в противоположную сторону проехала патрульная машина, начался дождь, мы взяли курс на Париж, а Жан-Марсель грезил наяву, он вообразил себя с юной актрисочкой: ты только представь — девчонка, сошедшая с экрана, ластится к тебе, как кошка, строит глазки, ты для нее — король и бог… из-за дождя у него начался насморк, из носа потекло, он достал из бардачка носовой платок, несмотря на позднее время, на дороге были пробки, ряд машин тянулся, насколько хватало глаз, а я больше не мог слышать его идиотский треп.

— Порядок? — спросил Мусса.

Я был удивлен, что он сам встретил нас в гараже, машин через него шла прорва, если бы каждый раз он лично отслеживал дело от начала до конца, давно бы рехнулся. Все это было странно: щедрая оплата, внимательное отношение… он отвел меня в угол и посмотрел прямо в глаза.

— Тебя никто не видел?

Что он вообразил, что я приведу на хвосте отряд по борьбе с организованной преступностью?

— Никто, — говорю, — все в порядке.

Покусывая губы, он обдумал мои слова, потом сказал с серьезным видом: я хочу тебя кое о чем попросить, никому не проболтайся, это дело должно остаться между нами и больше никого не касается.

Он вынул из кармана конверт и заплатил, сколько обещал. А это что за крендель, ему можно верить? Мусса подозвал Жан-Марселя и сделал вид, будто целится в него из пистолета: тех, кто плохо себя ведет, я из-под земли достану, так и знай, пиф-паф — сымитировал он выстрел в голову, я не понимал, что на него нашло, подумаешь, обычная машина, к чему весь этот спектакль? Он чем-то недоволен, спросил Жан-Марсель, мы привезли ему товар на блюдечке, а он нос воротит? Ну, ладно, бросил я Муссе, мы пошли. Вообще-то я хотел закинуть удочки насчет моего плана с видаками, но почувствовал, что сейчас не время. Паршивые абреки, сказал Жан-Марсель, садясь за руль, вечно они выделываются из-за всякой фигни. Мы вернулись на проселочную дорогу, я отстегнул ему законную долю, четыре штуки, и он высадил меня у Клиньянкура, оттуда ко мне шел прямой поезд.

2

Казалось бы, когда речь идет о солидном куше, стоит кинуть клич — и сбежится толпа серьезных, надежных ребят, но на самом деле ни фига подобного, кстати, это во многом объясняет кризис, безработицу, всякие социальные неурядицы, из-за которых наша экономическая система пребывает на гране развала, а Елисейские Поля скоро превратятся в подобие каирских трущоб. Надо признать: вокруг одни бездельники. А мне всего-то и нужно, не оказаться среди отбросов общества, иметь немного деньжат да напарника с грузовичком — и считайте, я счастливый человек.

— Знаешь, — сказал Саид, которому я поплакался в жилетку, — это дело непростое, тебе подавай вора-трудоголика, а это редкая птица.

Ясный пень.

В результате я обрел напарника по чистой случайности. Мы с Мари-Пьер отправились в короткую поездку по Каре-Мариньи, и я как раз распространялся на тему, что, мол, бабок у здешнего народа должно быть выше крыши, как справа послышался голос.

— Раньше — да, но теперь кубышки вышли из моды, может, на полгода придержат капитальчик, и все, рвутся в бой.

Я повернулся, видно, этот тип подслушал мои рассуждения, потому что продолжал: людям осточертел образ крестьянина-скопидома, их тошнит от безделья. Он сам был отсюда, из Мариньи, заработал хорошие деньги, а теперь хотел «переквалифицироваться». Завязался разговор, слово за слово, и вот мы уже сидели в аптеке за стаканчиком — да, присутствие юной феи явно помогает заводить знакомства.

Итак, у него имелся капитал, он хотел заняться бизнесом, мог раздобыть у соседа грузовичок, так что дело было за малым — не упустить шанс, коли такой подвернется; он выслушал мой план, ни разу не перебив, единственно, я не стал вдаваться в детали насчет своего человека в Гавре и объявил видаки не по пятьсот, а по шестьсот — для полного новичка в коммерций это и так была фантастическая удача. Что он оценил.

— Наварить по штуке на каждом, да, совсем неплохо.

Он допил пиво, все поглядывая на Мари-Пьер, та молчала, за соседним столиком две старухи и молодая девушка ели апельсиновое мороженое.

— Когда мы должны там быть?

Одна из старух собирала вафлей жижу со дна вазочки; к уголкам рта у нее прилипли крошки, глотая, она громко чавкала; не знаю почему, меня вдруг охватила прямо смертная тоска, но тут Жоэль сказал, прекрасно, он готов ехать в начале недели, я встряхнулся и заказал бутылку вина, чтобы сбрызнуть наш союз.