Гимн шпане

— Посмотрим, посмотрим, мсье Го, я должен связаться с моими людьми.

Если подвернется подходящий товар, на этот раз я продам ему дороже, по тридцать пять, он все равно останется в наваре. Я выбрал самую старую бутылку.

— Ты уверен, что оно хорошее?

Этикетка и горлышко были покрыты какой-то ржавчиной; не знаю, почему я выбрал именно эту, вообще, говорят, бордо чем старше, тем лучше, но мсье Го сомневался: вино, к его прискорбию, было отнюдь не элитным. В кухне он вручил мне штопор, я поставил бутылку к батарее, чтобы согрелась, оказалось, она попорчена только снаружи, а пробка не пострадала. Я вернулся за столик. От холода и выпивки у Мари-Пьер раскраснелись щеки, она уже захмелела, я предложил налить еще.

— Если бы ты с самого начала знала, что я не сын миллионера, ты бы все равно поехала со мной?

Она хихикнула, играя палочками.

— Не знаю, возможно…

Да, вдохновляющий ответ, я ничего не сказал, она развеселилась, шампанское развязало ей язык: у них в семье было пятеро детей, отец умер от рака, потому что работал на асбестовом предприятии. Им с детства твердили, что главное в жизни — большие деньги. Повстречав сына миллионера, который захотел на ней жениться, она сразу растрезвонила об этом, все вокруг поверили, подружки зеленели от зависти, а ее мамашу волновало только одно: как бы она не забеременела, — короче, если только папаша-миллионер не возбухнет, все будет как в сказке. Рассказывая, она начала икать: я думала, ты привезешь меня во дворец, а здесь даже хуже, чем у меня дома, — она пыталась успокоиться, но на нее напал пьяный смех, и такой заразительный, что я тоже засмеялся, в конце концов, это была не самая худшая реакция.

— Значит, ты занимаешься темными делишками, чем-то незаконным?

С минуту я молчал, вспоминая сегодняшний день, — встреча в метро, «мерседес», идиотский спор в баре о спидоносной собаке; после ужина еще надо снести вниз тяжеленные телевизоры с большим экраном, и это все моя работа, включая экскурсию в погреб с хозяином заведения — я не из тех, кто боится «запачкаться», в этом меня никто не может обвинить.

— Я сам по себе, я особенный, обо мне нельзя судить по общим меркам.

В моих делах криминала было не больше, чем у других, мне бы только немного времени, зря она так, не все же начинают жизненный кросс с одной стартовой точки.

Официантка принесла суп, мсье Го вино, я попробовал, оно было еще холодновато, но вкусное, не стоит зацикливаться на этикетках — например; на этой было написано только «Шато-Петрю, 76», ничего больше, и, однако, вино имело прекрасный вкус.

Я наполнил бокал Мари-Пьер; говорят, ослепительные красотки в качестве спутниц скорее головная боль, чем счастье, но сейчас она была рядом, и это главное.

— Когда я создам свою компанию, вот увидишь, там все будет по закону, и ты первая от этого выиграешь, даже сможешь у меня работать, сейчас женщины делают отличную карьеру, неправда, что преуспевают только уродины, многие бизнеследи — красавицы, и это им даже на руку.

Сначала я думал лишь о том, чтобы завладеть ее вниманием, но меня понесло, это была моя заветная мечта, я говорил, а она слушала, улыбаясь: я не из тех, кто ставит на кон все, кому главное разъезжать на «мерине» с кондиционером, кто заработает три гроша и тут же все спустит, секрет успеха в том, как вложить капитал, часть в одно дело, часть в другое, никогда не валить все в кучу; мы с ней выдули целую бутылку, и по ее глазам было видно — убедил.

— А чем будет заниматься твоя компания?

— Разными коммерческими операциями — продажами, закупками, посредничеством и так далее, я не собираюсь ограничиваться чем-то одним, в наше время надо ловить удачу за хвост.

Мсье Го принес блюда и задержался у столика, чтобы научить Мари-Пьер обращаться с палочками, у нее не получалось, — вот так, мадемуазель, большой палец сюда, — но чем больше она старалась, тем больше лапши падало на пол; мсье Го раз сто показал ей, как надо, — вот так, мадемуазель, он управлял палочками; словно собственными пальцами, смотрите, как просто,— в конце концов, она взяла вилку; а знаете, вкусно, сказала она, меняя тему, очень вкусно, я никогда не пробовала китайскую еду.

— Французская кухня — тоже великая кухня, — ответил мсье Го и пошел в погреб за новой бутылкой, мне пришлось пить ее в одиночку, Мари-Пьер совершенно окосела.

Я полез в карман куртки, за блокнотиком с отрывными листочками, который использовал для таких целей, и показал ей эмблему будущей компании — слово «Экстрамил», в котором «к» изображалась в виде звезды, окруженной остальными буквами. Сначала я выбрал название «Экстра-нил», где «нил» расшифровывалось как «напор, идеи, лидерство», но это звучало невнятно.

— Что скажешь?

Мари-Пьер взяла бумажку, на «т» капнул соус, неплохо, одобрила она, думаешь запустить рекламу?