Гимназия неблагородных девиц

Корделия встревожилась. Те, кто интересен племяннику, как правило, перешагнули за четверть века, у них уже дети есть. Вот только не хватало, чтобы Антон влюбился в бабенку намного его старше, со спиногрызами, старой матерью и бывшим супругом. Корделия решила познакомить племянника с симпатичной юной девочкой. Она надеялась, что Антоша захочет уложить ее в постель и забудет про свое желание общаться с чересчур умными дамами. И вот вам! Не прошло и недели после того, как паренек спел хвалебную оду теткам, которые ему категорически не подходят по возрасту, и он уже сидит в кафе с тридцатилетней блондинкой. Что делать? Таня бы не стала задаваться этим вопросом, она на волне эмоций могла влететь в трактир и заявить:

— Котик! С кем кофе пьешь? Познакомь нас!

Но Корделия сначала думает, а уж потом делает. Она затоптала свои эмоции, зашла в бутик напротив кофейни и стала издали наблюдать за племянником. В конце концов Антон и дама ушли. Корделия поспешила в кафе, отыскала официантку и сказала ей:

— У окна сидела пара. Парень — мой сын, он совсем молод, просто выглядит на двадцать с хвостиком. Похоже, его дамочка не первой свежести захомутала. Хочу узнать, кто она такая. Помогите.

— Как? — удивилась подавальщица.

— Она расплачивалась карточкой, — объяснила Корделия, — на ней были имя-фамилия. Подскажите, как ее зовут. Век вам благодарна буду.

И вынула кошелек. Денежный стимул срабатывает безотказно. Корделия получила от официантки листок бумаги. На нем было написано: «Галкина Вера. Банк «Госмоскомденьги». Корделия хорошо помнила: девушка с такими именем и фамилией находилась в одной комнате с Анатолием, когда тот выпал из окна. Но Галкина — не редкая фамилия. Имя Вера тоже. Корделия, наплевав на разрыв отношений, соединилась с бывшим любовником, тот решил зарыть топор войны, вмиг добыл биографические сведения клиентки банка. Она оказалась той самой Верой, которая находилась в квартире в момент гибели настоящего племянника Корделии, а она-то на сто процентов была уверена, что Толя не сам выпал из окна. Ему точно Галкина помогла, которую потом мать из беды вытащила. Вот такая история.

— Интересно, — протянул Степан, — возникает желание побеседовать с Антоном. Когда, говоришь, Корделия их видела в кафе?

— В тот день, когда Вера ушла из дома, возможно, юноша знает, где она, — уточнила я, села в машину и посмотрела в зеркало заднего вида.

— Мы с Фаиной приедем в районе девяти вечера, — сказал вдруг муж.

Я ощутила приступ ревности. «Мы с Фаиной»!

— А ты пока попробуй поболтать с Антоном, — продолжал Степан.

— Я попросила у Корделии его телефон, — пробормотала я. — Она дала, но уточнила, что племянник отправился в Питер на соревнования по айкидо. Поселили спортсменов в каком-то общежитии, связь там плохая. Я попыталась ему дозвониться, но абонент недоступен. Отправила эсэмэс. Они улетели, но к адресату не пришли. Похоже, там, где сейчас Антон находится, интернета нет.

— Питер не край света, — возразил Степан, — хотя и в Москве дыр полно. Подождем возвращения парня. Ты домой?

— Надо кое-что купить, — ответила я, рассматривая себя в зеркале.

— Извини, звонок по второй линии от Кузьминой, — скороговоркой произнес муж и отключился.

Я продолжала созерцать собственную мордочку. Скажем честно, особой красавицей меня даже в двадцать лет было трудно назвать. Но тогда у меня были красивые брови, густые ресницы. Вот волосами похвастаться не могла, они тонкие, прямые, если вымыть голову, сразу «прилипают» к ней. Вроде шевелюра неплохая, но объема нет. И одета я… Мда! Вечером придет Фаина, на ней опять будет нечто в обтяг с декольте, локоны нахалка завьет штопором, примется хлопать ресницами длиной и толщиной со спички. А я сяду напротив, по лицу словно ластиком прошлись, прическа «гнездо пьяной вороны», одета в удобненький такой бесформенный свитерок! Я здорово проигрываю на фоне яркой Кузьминой. И что делать? Похоже, Степа от брюнетки в восторге, постоянно зазывает ее в гости. А та и рада стараться! Вчера притопала, сегодня вновь собралась!

Я схватила телефон и набрала нужный номер.

— Говорите по делу, — пропело сопрано.

— Фая, это Вилка.

— Приветик, котик! Я собралась к вам вечером, — бодро застрекотала Кузьмина, — сейчас роюсь…

Я изобразила кашель.

— Похоже, я простудилась! Боюсь, от меня инфекцию можно подцепить.

— Зараза к заразе не пристает, — весело сказала Фаина.

Я усугубила ситуацию.

— Температура поднимается. Грипп у меня, это серьезно.

— Ну, хорошо, — сообщила Кузьмина, — я уже выздоровела от вируса. Не волнуйся. Второй раз его подцепить невозможно.

Я сгустила краски:

— Сил никаких нет, кости ломит, хочется прийти домой и сразу лечь.

— В чем проблема? — спросила Фаина. — Конечно, ложись. Мы со Степаном тихо вдвоем посидим.

У меня началась нервная почесуха. Или Кузьмина толстокожий носорог, который не понимает, что я ей пытаюсь объяснить: не желаю видеть ее у себя дома. Или эта хитрая лиса имеет виды на Дмитриева.