Гимназия Царима

Ощущение опасности трансформировалось в чувство надвигающейся беды, а радость, что окутала меня, позволяя справиться со страхом, теперь растворилась без следа, уступив место охватившему все существо ужасу. Безотчетному, паническому и кошмарному, липкими жгутами заползавшему в тело. С каждым новым вдохом тонкие щупальца проникали глубже, дотягиваясь до внутренностей, оборачивая их ядовитыми волокнами, превращая в плотный отравленный клубок. Кислорода не хватало, меня душило окружающее пространство, внутреннее тепло и жизненная сила стремительно утекали из тела, вытягиваемые этими щупальцами. Я не могла шевелиться, не могла говорить и справиться с дикой паникой и всепоглощающим страхом от присутствия кого-то или чего-то совсем рядом.

Резкая боль обожгла шею, и не вышло сдержать крик. Казалось, что все вены разорваны и из них потоком хлынула кровь. Поскуливая, точно маленький раненый зверек, кожей ощущала, как невидимый паук готовится нанести еще один удар, но вдруг стена за спиной исчезла, а темноту перед глазами прорезали огненные всполохи. Паутинкой золотых нитей они окутали меня, выдергивая из кошмарной, наполненной страхом черноты, назад, в зеркальный зал, и на миг разбили неестественный непроницаемый мрак, осветив жуткое чудовище, чья оскаленная морда застыла в нескольких сантиметрах от моего лица. Теперь он взвыл и отшатнулся от света, а я влетела в объятия защитника, который, быстро развеяв огненные нити, подтолкнул меня назад, коротко приказав:

— За спину!

С трудом соображая и путаясь не только в направлениях, но и не в силах сообразить, где в этой комнате пол, а где потолок, юркнула туда, куда Эсташ направил, и оказалась за его плечом.

Дезориентированная неожиданным нападением тварь уже выбиралась через проем в зеркальной стене и заползала в комнату. Она оказалась выше роста среднего человека, и у нее вместо ног клубился черный дым, благодаря которому это нечто переползало с места на место, подбираясь ближе к нам. Голова круглая и безглазая, лысая и черная, с провалом раскрытого рта и игольчатыми зубами. Возможно, чудовище нас не видело, но точно чуяло, безошибочно устремившись вперед.

За широкой спиной я чувствовала себя в безопасности. Ощущения надежности и защищенности согрели теплом душу в тот миг, когда мужские руки обхватили меня, забрав боль и страх. Я верила в Эсташа безоговорочно, без тени сомнения. Ждала лишь, чтобы он скорее расправился с черной тварью.

Мужчина вытянул ладони вперед, когда чудовище ринулось на нас, и я не успела разглядеть тот молниеносный символ, что нарисовали руки защитника, зато видела сам знак, как прежде огненные нити плетения, вытащившие меня из зазеркального пространства.

Символ вспыхнул в воздухе, и удара, который должен был последовать за стремительным броском твари, не произошло. Она врезалась в препятствие, точно в огненный барьер, а светящийся узор быстро впитался в туловище напавшего «паука». По ушам ударил такой душераздирающий крик, что его оказалось невозможно выдержать. Я закрыла руками голову, сжимаясь и снова превращаясь в дрожащего зверька, а монстр, напротив, вдруг раздулся, точно шар, и разлетелся клубами черного дыма, заволокшего весь зеркальный зал.

Дым таял, вновь открывая светлое пространство комнаты, а Эсташ обернулся к замершей за его плечом девушке.

— Ах, если бы не вы… — выдохнула она. — Я так испугалась!

Пристально взглянув на дрожащую бледную Мариону, защитник вновь ощутил прежнее напряжение. Простая фраза прозвучала тревожным звоночком для обострившихся рефлексов. Ничего странного в ее испуге не было. Он казался самой естественной реакцией и вполне соотносился с произошедшей ситуацией, полными страха и слез глазами, дрожащим голосом. Страх не мог вызвать подозрений, не наблюдай Эсташ прежде, как эта насмерть перепуганная и трясущаяся сейчас девушка, сидя в полном одиночестве у тела бессознательного защитника, прижимала к груди дубинку, собираясь с ее помощью отбиваться от ловцов и Архъаны. Во время того происшествия у купален тен Лоран ни разу не услышал от нее «я боюсь».

Резко втянув носом воздух, защитник сделал шаг к Марионе, но запаха, который мог подсказать о наличии подселенной сущности, он не ощутил. Рано конечно же, еще рано. Резкий аромат гниения и падали окружит хрупкую фигурку, когда станет слишком поздно. Нужно действовать прямо сейчас, но сперва убедиться, что ему не показалось.

Низшие питались эмоциями, были вечно голодны, но недостаточно умны, чтобы в целях выживания отказаться от еды. В зазеркальной комнате это существо вытягивало энергию через ужас жертвы, воплотившись в настоящее чудовище. А чем оно могло питаться в теле юной симпатичной девушки, оказавшейся наедине с мужчиной?