Гимназист

Ночами же перед сном я думал над так и не оставлявшим меня разговором с Худаловой в новогоднюю ночь. Однако как я не размышлял над сложившейся ситуацией вокруг Николая и Розы. Я не мог найти ответа как я могу им помочь, если даже княжна была неуверенна в своих силах.

В такие минуты червь моей беспомощности грыз меня изнутри, то и дело, поднимая историю Дарьи накладывая её на Розу, которая, как и Николай стала моим другом.

А первого февраля прогремела новость, которая стала для всех шоком.

Всем в течение дня пройти в учебную канцелярию и получить направления на несение практики. Данное объявление было как гром средь ясного неба, ведь никто не ожидал, что практика начнётся зимой.

Когда я одним из самых первых попал в учебную часть, то мне вручили бумагу на моё имя, заверенную несколькими печатями.

Также мне выдали небольшую бумажку наподобие почтового извещения, которое гласило, что мне нужно завтра в шесть утра отбыть от центральных ворот гимназии в Петербург, где моей конечной точкой прибытия должен был стать двенадцатый отдел полицейской канцелярии.

Рекомендую книгу Виктора Глебова "Агентство "Эргоном: Последний ассасин". Цикл: Эргоном: https://author.today/work/227879

Аннотация: Моё кредо — эргономичность во всём. Этого требует моя профессия, ведь я — киллер экстра-класса. Вот только не ожидал, что меня подставит контора, на которую я работал пятнадцать лет! А что окажусь в другом мире, где правят аристократические кланы, а окружённый крепостной стеной город атакуют полчища гулей — тем более. Теперь мне, последнему из рода, нужно выжить и овладеть местной магией, ведь вокруг — одни враги, жаждущие моей скорейшей гибели. Но тот, кого прозвали Зодчим смерти, не доставит ублюдкам такого удовольствия!

Глава 20. Закоулки Петербурга, или в преддверии ночи огня.

Я неспешно шёл по оживленной улице Петербурга.

Вот как несколько дней назад я прибыл в распоряжение двенадцатого отдела полицейской канцелярии, где меня переодели в серую зимнюю форму городового низшего оклада, и заявили мне, что я буду выполнять функцию патрульного.

Вот, правда мундир и шинель мне выдали без единого опознавательного знака, а вместе с ней красную повязку на плечо, и бумагу, что я имею право носить эту форму.

Кроме красной повязки дружинника, я получил ещё простецкую саблю. Ну, хоть на этом спасибо.

Потом меня проводили в общежитие при канцелярии, где проживали как студенты, так и приезжие на время службы в Петербурге полицейские.

Комнаты тут больше напоминали казармы на десять коек, чем обычную общагу.

А дальше началась моя практика, которая заключалась в постоянном хождении по городу и предотвращении беспорядков, если таковые имелись.

Однако за три дня моего бесцельного хождения по улицам города, я не участвовал ни в одном конфликте.

Конечно, я ходил ни один. Каждый раз, когда я должен был идти в патруль, меня прикрепляли к городовым, которым я и должен был помогать.

Вот и сейчас я брёл чуть позади трёх городовых низшего оклада, которые по факту были рядовыми.

Время было уже позднее, и всюду горели фонари. Люди, проходящие мимо, с вялым интересом кидали на меня взгляды, и шли дальше по своим делам.

Также за это время я видел в городе гимназистов Николаевской гимназии. Парни из нашего учебного заведения как я понял, также были прикомандированы к другим полицейским отделам, ибо выгладили они, как и я. Но были и такие которые попали в военные части, и сейчас находились в воинских формированиях города, рядом с которыми и патрулировали местность.

И ещё один удивительный факт, который меня поразил, пока я блуждал по огромному городу, был в том, что я видел в рядах полиции девушек. Вот только они были при странных погонах в отличие от нас, не имеющих, каких либо знаков отличия.

Проходя очередную улицу, из дома с большими дверями выскочил мужчина в фартуке, и стал лихорадочно крутить головой, но стоило ему увидеть наш патруль, как его ноги сорвались с места.

— Ваши благородия! — подлетел к нам мужчина за сорок. — Пойдёмте быстрее со мной. Там дебош!

Постовые сразу оживились и быстрым шагом проследовали за мужчиной, как собственно и я, заходя в огромную дверь, за которой начинался холл ресторана, судя по запаху.

Яркие люстры и настенные рожки освещали богатый вестибюль, за которым виднелись многочисленные столы с посетителями.

Мы быстрым шагом прошли к столам и, маневрируя между ними, следовали за мужчиной в фартуке, который вёл нас в самый конец зала, где слышалась пьяная брань и звон бьющейся посуды.

Рядом с круглым столом в углу огромного помещения, размахивая бутылкой, стоял, качаясь из стороны в сторону, полный тучный мужчина с лёгкой залысиной.

Одет дебошир был в подобие фрака, который сейчас был перекручен и небрежен.

Когда постовые вплотную подошли к столу, я встал чуть позади них у ближайшего к мужчине стола.

— Господин хороший, — Обратился один из постовых с шикарными усами и бакенбардами к смутьяну. — Жалоба на вас пришла. Порядок нарушаем.