Читаем Гиперборей полностью

Мужик смерил недоверчивым взглядом широкие плечи пещерника, остановил цепкий взгляд на его ожерелье с оберегами. Казалось, прощупал глазами каждую фигурку, взвесил, оценил. Молодые парни уже крутились вокруг лошади Олега, уважительно рассматривали торчащую из ножен огромную рукоять двуручного меча.

— Меня зовут Тверд, — сказал мужик. — Идите в деревню, но не пытайтесь надуть. Тебе боги нашептали, что я, хоть три дня и не мылся — тут ты угадал, — с мечом обращаться умею. К тому же стрелы мои бьют уток на лету с сотни шагов!

Олег смолчал, хотя и не знал, как можно мерить в шагах до летящих в небе уток. Они с Гульчей сели на коней, медленно поехали вниз по дороге. Парни взяли под уздцы других коней, лишь Тверд шел в стороне, угрюмо зыркал из-под мохнатых бровей. Его широкие ладони не удалялись от рукояти меча.

На околице их встретила визжащая детвора. В сторону пришельцев сразу полетели камни, палки. Тверд зарычал, как разъяренный медведь, детвора с ликующими воплями разбежалась. Лохматые лютые псы бросались с ворчанием, норовили стащить чужаков с коней. Олег дважды саданул одного каблуком прямо в пасть, Гульча поджала ноги к седлу. Тверд шагал насмешливый, злые искры блестели в черных глазах. Крупный пес, распалившись, ухватил его за мокрый край душегрейки. Тверд выругался, молниеносно цапнул пса снизу за челюсть, блеснул нож, и пес рухнул на дорогу с перерезанным горлом.

Псы разом попятились, вдруг так же одновременно набросились на смертельно раненного сотоварища. Полетели клочья, раздался визг. Тверд криво ухмыльнулся, сунув нож в деревянные ножны, даже не стерев кровь.

Когда вступили на улицу, из домов первыми высыпали женщины. Мужики держались спокойнее, но кое-кто держал в руке топор.

Дома тянулись, сменялись пристройками, сараями, кузнями. Олег видел, что их ведут к массивному дому. Бревна в стенах высохли и почернели, в окнах блестели тонкие железные прутья. Крыша была не соломенная, не гонтовая — из бревен в два наката. На толстой двери торчали массивные петли из железа, в них было заложено полено размером с доброе бревно.

Тверд объяснил зычно с той же насмешкой в голосе:

— Пойманных медведей держим. До праздника, потом под топоры...

— Долго нам здесь? — спросил Олег.

— Вождь со старейшинами пируют в соседней веси. Вернутся, решат.

Олег покосился на Гульчу — она не поняла зловещего оттенка в словах Тверда и двойного смысла слова «решат».

Парни увели коней, Тверд грубо дернул ножи с пояса Олега, отобрал кинжал Гульчи, и двери за ним захлопнулись. Оба остались в огромной комнате, свет проникал из двух забранных железными прутьями окон. Стены были бревенчатые, между щелей свисали лохмы почерневшего мха.

— Нам повезло, — сказал Олег с кривой усмешкой. — Зимой было бы зябко. Печи нет. Впрочем, зачем медведям?

Гульча побегала по комнате, ощупывая стены, повернулась. Лицо ее было белое от страха:

— Мы пленники?

Олег прислушался. По ту сторону двери все еще пыхтели, вкладывая засов в чересчур узкие петли. Затем шаги удалились.

— Мы чужаки, — объяснил Олег мирно. — Не бойся! Сейчас еще ничего. Будет намного хуже.

Успокоив таким образом, он снял мокрую одежду, развесил на колышках, торчащих в стене. Гульча с глазами, полными слез, забилась в угол. Олег подпрыгнул, ухватился за край окна, долго висел на согнутых руках, что-то обозревал через решетку.

Гульча наконец повернула голову, смотрела, поражаясь, сколько же провисит, — не паук, человеку столько не дано. Пещерник долго не двигался, лишь однажды почесал босыми пятками одна другую — сапоги сохли в углу. Вдруг сказал довольно:

— Еду несут... Ого, здесь живут терпимо. Еще как терпимо!

Он спрыгнул, уселся рядом с Гульчей. Засов заскрипел, дверь распахнулась. Сперва блеснули острия рогатин с широкими наконечниками, затем через порог шагнул молодой парнишка. Толкаясь в дверях, ввалились еще двое отроков — тащили стол, две лавки, корзинки с едой. Двери загородили трое мужиков, поперек себя шире, угрожающе сжимали в руках дротики и топоры.

Отроки, блестя глазами и посапывая, выкладывали на стол жареных птиц, каравай хлеба, заднюю часть кабана, лепешки с лесными ягодами, два глиняных глечика — даже Гульча ощутила сильный запах старого меда.

Один отрок, засмотревшись на Гульчу с ее дикой красотой, едва не уронил медовые соты — подхватил другой. От двери раздался рык, отрок спешно выгрузил вареную рыбу в широких листьях, убежал, не смея поднять глаз.

Дверь с грохотом захлопнулась, снова загремел засов, послышались пыхтение, ругань. Олег довольно потер ладони:

— Неплохо живут. Что за народ, интересно?

Гульча, воспрянув духом — если так кормят, то не убьют сразу, — сказала язвительно:

— Ты, конечно, есть не станешь? Пещерники ведь одними акридами...

— Медом и акридами, — поправил Олег.

— Вот-вот!

Олег с хрустом отломил кабанью ногу, с наслаждением вдохнул запах жареного мяса, сдобренного ароматными травами, буркнул:

— Мало ли чего ты слышала... Но если настаиваешь, будешь всю дорогу ловить мне акрид, женщина.

Перейти на страницу:

Все книги серии Трое из леса

Похожие книги

Сиделка
Сиделка

«Сиделка, окончившая лекарские курсы при Брегольском медицинском колледже, предлагает услуги по уходу за одинокой пожилой дамой или девицей. Исполнительная, аккуратная, честная. Имеются лицензия на работу и рекомендации».В тот день, когда писала это объявление, я и предположить не могла, к каким последствиям оно приведет. Впрочем, началось все не с него. Раньше. С того самого момента, как я оказала помощь незнакомому раненому магу. А ведь в Дартштейне даже дети знают, что от магов лучше держаться подальше. «Видишь одаренного — перейди на другую сторону улицы», — любят повторять дарты. Увы, мне пришлось на собственном опыте убедиться, что поговорки не лгут и что ни одно доброе дело не останется безнаказанным.

Анна Морозова , Катерина Ши , Леонид Иванович Добычин , Мелисса Н. Лав , Ольга Айк

Фантастика / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Образовательная литература