Гиперборейская чума

– Типун вам на язык! – испугалась Хасановна.

– Ой, – сказал Терешков, – и правда, чего это я…

– Все это ерунда, – сказал Панкратов. – Уже столько всего наболтали, что можно ничего не бояться. Ребята! Дора Хасановна! Объясните дураку: почему всем от меня было что-то нужно – деньги, бессмертие, билет до Гипербореи, – а вам ничего? Что вы – другие? Или это вы нормальные, а те…

– Брось, – сказал Марков. – Все это плешь. Вот лед кончился – это да. Это плохо. Не люблю я виски без льда. Особенно в жару.

– Лед – кончился… А вы знаете хоть, почему кончился лед? Когда вы швырнули эту базу…

– Мы тут ни при чем. Ты нам хоть это не шей.

– Без вас так или иначе не обошлось – хотели вы того или нет… Так вот – в ледники улетела чертова уйма термита. Больше тридцати тысяч тонн. Плюс энергетический потенциал этих шестидесяти тысяч лет… Вот вам и конец ледникового периода. Дора Хасановна, если я правильно помню, первоначально этот термит для чего предназначался?..

– Правильно я товарищу Бокию тебя расстрелять предлагала! – сварливо сказала Хасановна.

– Ничего не правильно. Для чего предназначался, на те цели и был израсходован. Обогрев Арктики. В чем состав преступления? Вон, Гольфстрим до сих пор функционирует исправно…

– А кого он обслуживает, этот твой Гольфстрим? То-то и оно! Пригрели Европу…

– Кстати, о Европе. Хасановна, ребята! Только не перебивайте меня, ладно? Мы все примерно в одном положении: одинокие и потерянные в этом времени людишки. И в ближайшем будущем нам ничего не светит. Так? Значит, мы можем что? Сидеть в переходе и играть на трубе, или забивать козла, или писать мемуары… Так делают почти все. Это тривиально. Крис, ведь вам найти какую-нибудь вещь – несложно. У меня помойка денег. Ребятам тоже хватит поезда под откос пущать – война кончилась…

– Ну?

– Значит, так. Началась эта история в Иерусалиме в тридцать третьем году от Рождества Христова, а оборвалась в сорок четвертом – уже нашего века – где-то в Арденнах…

– Машину не дам, – сразу заявил Марков.

– А я и не прошу, – отмахнулся Панкратов. – Ты лучше за стаканами следи, чтоб не высыхали. Так вот: в сорок четвертом, зимой, в Арденнах шли тяжелые бои…

Красноярск, январь – май 1999