Гиперфокус (СИ)

— У тебя Сахара там, внизу, пустыня Гоби, — он таращится не мигая.

— А у тебя курган степной, географ ебучий, — огрызается Суок.

— Я геодезист, — поправляет он и морщится, вспоминая про работу в столь неподходящий час. — Оближи, а то будет больно.

Хенджин сует ей в рот пальцы, проталкивает глубже, давит на язык почти до рвотного позыва.

Суок думает о том, что это небольшая цена за то, чтобы быть с тем, кого любишь.

— Ну? –требует Хенджин, прекращает движение в ее рту, и она понимает, что надо делать без лишних слов.

Сосет его пальцы усердно, чувствует, как он трется о ее бедро возбужденным членом и тихо стонет.

Когда ему кажется, что достаточно, он высовывает пальцы и довольно щурится на ниточку слюны, тянущуюся от ее рта.

Его рука быстро возвращается к ее паху, и он начинает активно массировать клитор увлажненными пальцами, одновременно засовывая свой язык ей в рот.

Хенджин горячий, его жар избыточен, хочется включить кондиционер или выйти на балкон и вдохнуть свежего воздуха. Вместо этого Суок старается сосредоточиться на его манипуляциях с ее телом, чтобы возбудиться.

Похоть медленно, очень медленно растекается по ее складкам, Хвана это не устраивает и даже бесит. Пальцы пересохли, естественной смазки почти нет; трение грубое, он знает, что это скорее принесет чувствительной Суок боль, нежели наслаждение.

— Ты заебала, — рычит недовольно он и слезает с нее.

Быстрыми отточенными движениями он стягивает с нее и себя одежду, белье, бросает куда-то на пол, а затем возвращается к девушке.

Его член стоит давно и болезненно, Хенджин ненавидит себя за то, как сейчас обходится с Суок, но иначе у него не получается, свою злость и обиду трансформирует в страсть, раздвигает ей ноги и широкими мазками лижет промежность, чтобы хоть как-то облегчить свое и ее положение.

Он корит себя за то, что не купил смазку и презервативы, но это не помешает им потрахаться. На пробу вводит два пальца сразу и продолжает дразнить клитор кончиком языка. Вроде нормально.

Он выдыхает и поднимается поцелуями выше: едва касается живота, водит носом под ее грудью, напитываясь ароматом любимой, прикусывает шею.

Суок похоже оттаяла: сама притягивает его за шею и развязно целует в губы, обхватывает ногами его талию, скрещивая лодыжки на его копчике, поддается навстречу.

Хенджин засовывает в нее член и стонет задушенно, двигается внутри хаотично и сильно.

Суок слегка больно, но это быстро проходит. Хенджин напоминает ей отбойный молоток своим темпом. Она смотрит на его лицо, прекрасное в полумраке, да и не в полумраке тоже прекрасное и вновь думает, что согласна на что угодно, лишь бы видеть его таким. Суок могла бы писать картины по воспоминаниям о кончающем Хване, но в их паре художник не она.

Хенджин обмякает, расслабляется, заваливается на нее. Спустя минуту уходит в ванну, смыть сперму, и возвращается обратно.

Вид распластанной на кровати Суок его снова возбуждает.

— Я не хочу, — она начинает плакать, когда встречается с его голодным взглядом. Слезами удивляет даже себя.

Хенджин хмурится, ему неприятно видеть ее расстроенной, но с самоконтролем дела не очень.

— Хотя бы чуть-чуть, — он успокаивает ее теплой улыбкой и поглаживанием по бедру, берет подмышки и тянет вверх, устраивает поудобнее, подкладывает под спину подушку, чтобы сиделось мягче.

В Суок что-то ломается, но ей не в первой такое, за свою любовь Хенджину она платила много раз, заплатит и еще. Телом — не самая высокая цена, фигня вопрос.

Он встает на колени напротив ее лица и командует:

— Открой рот.

Она подчиняется почти сразу, заминка в секунду.

Хенджин водит членом по ее губам, размазывает им же слезы и кайфует. Его женщина полностью в его власти, он победил.

Сжимает ей пальцами щеки, заставляя отрыть рот еще шире, и толкается внутрь.

По телевизору диктор скучным голосом вещает про жизнь хорьков.

Суок сжимает ртом основание головки, активно двигает языком и надеется, что это скоро все кончится.

И оно кончается, когда Хенджин достает член из ее горячего рта и быстро додрачивает себе, финишируя на лицо Суок.

— Спасибо, — улыбается он и вытирает с них обоих сперму влажными салфетками. — Я так люблю тебя.

Они вместе идут в душ и Хенджин нежно моет ее мягкой губкой, взбивая гель в большие пенные клубы. Он помогает ей кончить душем, и это первая для Суок разрядка за весь этот день.

Хенджин засыпает, обвив ее своими длинными руками и ногами, уткнувшись носом в ее макушку, шепчет глупости на ухо. Суок обожает, когда он ластится к ней котенком, мелькает греховная мысль подождать с препаратами еще денек, чтобы хоть на немного задержаться в этом ощущении нужности, но умом она понимает, что это неправильно.

Пока любимый мирно сопит, она ставит будильник-напоминание на каждый день на его и своем телефоне, теперь принять лекарства он не забудет.