Гипнотизер

Внезапно Никке вскочил. Его лицо болезненно покраснело.

– Вайлорд злой. Такой злой, такой злой.

Симоне повернулась к Аиде, которая тяжело сглотнула и закрыла глаза, и спросила:

– В чем дело? Вайлорд? О чем вообще речь?

Аида потушила сигарету и неуверенно сказала:

– Они пропали.

– Кто?

– Компания, которая обижала нас. Никке и меня. Они были ужасные. Привязались ко мне, они бы…

Она замолчала и посмотрела на фыркнувшую мать.

– Они бы сожгли… маму, – медленно проговорила Аида.

– Черт… сопляки, – просвистела мать из своего кресла.

– Они взяли себе имена покемонов, их звали Азельф, Магмортар и Лукарио. Иногда они меняли имена, не поймешь.

– Сколько их?

– Я не знаю, может, всего пятеро, – ответила девочка. – Они мальчишки совсем, старшему столько же, сколько мне, младшему точно шесть лет. Но они решили, что все, кто здесь живет, должны им что-нибудь давать. – Аида в первый раз взглянула Симоне в лицо. Ее глаза были темно-янтарного цвета, красивые, ясные, но полные страха. – Малыши должны были отдавать им конфеты, ручки, – продолжала она тонким голоском. – Вытряхивали свои копилки, чтобы их не побили. Другие отдавали вещи – мобильники, “Нинтендо”. Эти, из компании, забрали мою куртку, отнимали сигареты. А Никке они били, отбирали все, что у него было. Они его так обижали!..

Ее голос угас, и из глаз потекли слезы.

– Это они забрали Беньямина? – напрямую спросила Симоне.

Мать Аиды всплеснула руками:

– Этот… мальчик… плохой…

– Отвечай, Аида, – запальчиво потребовала Симоне. – Отвечай сейчас же!

– Не орите… на мою… дочь, – просвистела женщина.

Симоне, повернувшись к ней, покачала головой и жестко сказала:

– Рассказывай сейчас же все, что знаешь, слышишь?

Аида тяжело сглотнула.

– Я не так много знаю, – наконец ответила она. – Беньямин приходил иногда, говорил, что мы не должны ничего отдавать тем парням. Вайлорд как взбесился, сказал, что это война, и потребовал от нас кучу денег.

Она зажгла новую сигарету, дрожа, затянулась, стряхнула пепел в зеленое блюдце и продолжила:

– Когда Вайлорд узнал, что Беньямин болен, он дал мальчишкам иголки, чтобы они его исцарапали…

Она замолчала и пожала плечами.

– И что? – нетерпеливо спросила Симоне.

– Вайлорд кончился, – прошептала она. – Вдруг исчез. Других мальчишек я видела, они недавно напали на Никке. Сейчас ими командует парень, который называет себя Ариандос, но с тех пор, как исчез Вайлорд, они просто бесятся, потому что не знают, как быть.

– Когда это было? Когда исчез Вайлорд?

– По-моему, – Аида задумалась, – по-моему, в прошлую среду. Во всяком случае, за три дня до того, как пропал Беньямин.

У девочки задрожали губы.

– Его забрал Вайлорд, – прошептала она. – Вайлорд сделал с ним что-то ужасное. И теперь он не осмеливается показаться…

Она заплакала навзрыд, судорожно всхлипывая. Ее мать тяжело поднялась, забрала у нее сигарету и медленно потушила в зеленом блюдце.

– Чертов… ублюдок, – просвистела она.

Симоне так и не поняла, кого женщина имеет в виду.

– Кто этот Вайлорд? – снова спросила она. – Скажи, кто это.

– Я не знаю! – крикнула Аида. – Не знаю!

Симоне достала фотографию с лужайкой и кустами возле коричневого забора, найденную в компьютере Беньямина, и твердо сказала:

– Посмотри сюда.

Аида посмотрела на распечатку с непроницаемым лицом.

– Что это за место? – спросила Симоне.

Аида пожала плечами, коротко глянула на мать и глухо сказала:

– Откуда я знаю.

– Но ведь это ты прислала ему фотографию, – раздраженно возразила Симоне. – Аида, она пришла от тебя.

Девочка отвела глаза и снова посмотрела на мать, возле ног которой стоял шипящий кислородный баллон.

Симоне взмахнула листом бумаги у нее перед носом.

– Посмотри, Аида. Посмотри еще раз. Зачем ты послала это моему сыну?

– Просто пошутила, – прошептала девочка.

– Пошутила?

Аида кивнула и еле слышно объяснила:

– Типа, хочешь ли ты жить здесь.

– Не верю, – сквозь зубы процедила Симоне. – Говори-ка правду!

Мать Аиды снова поднялась и замахала на нее руками:

– Пошла вон… цыганва…

– Почему ты врешь? – спросила Симоне, и Аида наконец посмотрела ей в глаза.

У девочки был бесконечно печальный вид.

– Простите, – тихонько прошептала она. – Простите.

Уходя, Симоне наткнулась на Никке. Он стоял в темной прихожей и тер глаза.

– У меня нет силы. Я покемон, который совсем ничего не значит.

– Ну что ты, у тебя есть сила, – сказала Симоне.

Глава 41

Полдень четверга, семнадцатое декабря

Когда Симоне вошла, Кеннет сидел в постели. На лице появился слабый румянец. У Кеннета был такой вид, словно он знал: дочь должна переступить порог именно сейчас.

Симоне подошла и наклонилась к нему, осторожно прижалась щекой к его щеке.

– Знаешь, что мне приснилось, Сиксан? – спросил он.

– Нет, – улыбнулась она.

– Мне приснился мой отец.

– Дедушка?

Кеннет тихо засмеялся.

– Представляешь? Он стоял в мастерской, потный и счастливый. Сказал только “мальчик мой”. Я все еще чувствую запах дизеля…

Симоне сглотнула. В горле стоял болезненный твердый комок. Кеннет тихо покачал головой.

– Папа, – прошептала Симоне. – Папа, ты помнишь, о чем мы говорили перед тем, как тебя сбила машина?