Гипнотизер

– Похоже, Юсеф планировал убить как минимум отца, – сказал Йона. – Как он выбрал день, мы не знаем. Возможно, выжидал, когда отец останется один где-то вне дома. В понедельник Юсеф уложил в спортивную сумку сменную одежду, две пары целлофановых бахил, полотенце, отцовский охотничий нож, бутылку бензина и спички и на велосипеде поехал в спортклуб “Рёдстюхаге”. Убил отца, разделал труп, вытащил у него из кармана ключи, пошел в женскую раздевалку, принял душ и переоделся, запер за собой дверь, сжег сумку с окровавленной одеждой на игровой площадке, а потом на велосипеде вернулся домой.

– А то, что случилось потом, в доме? Это было примерно так, как он описал под гипнозом? – спросил Эрик.

– Похоже, что не примерно, а точно, – ответил Йона и кашлянул. – Но что заставило его накинуться на младшую сестру и мать, мы не знаем.

Он тяжело взглянул на Эрика:

– Может быть, у него было чувство, что еще не все, что Эвелин еще недостаточно наказана.

Не доходя до церкви, Йона остановился перед входной дверью дома, вынул телефон, набрал номер и сообщил, что они стоят на улице. Набрал код, открыл дверь и впустил Эрика на простую лестницу со стенами в горошек.

Они поднялись на третий этаж, где возле лифта дежурили двое полицейских. Йона пожал им руки и отпер бронированную дверь без щели для писем. Перед тем, как открыть, комиссар постучал и через замочную скважину спросил, можно ли им войти.

– Вы его не нашли? Или нашли?

Эвелин стояла против света, и ее лицо было плохо видно. Эрик и Йона видели только темное пятно под освещенными солнцем волосами.

– Нет, – ответил Йона.

Эвелин подошла к двери, впустила их и быстро заперла дверь, проверила замок. Когда она повернулась, Эрик услышал ее тяжелое дыхание.

– Это защищенное жилище, у вас есть полицейская охрана, – сказал комиссар. – Никому нельзя передавать информацию о вас, на этот счет имеется распоряжение прокурора. Эвелин, здесь вы в безопасности.

– До тех пор, пока я здесь, – может быть. Но когда-нибудь мне придется выйти, а Юсеф умеет ждать.

Она подошла к окну, выглянула, потом села на диван.

– Где может скрываться Юсеф? – спросил Йона.

– Вы уверены, что я что-то знаю.

– А знаете? – спросил Эрик.

– Будете меня гипнотизировать?

– Нет, – растерянно улыбнулся он.

Эвелин в упор глянула на него. Она не накрасилась, и глаза казались ранимыми и беззащитными.

– Можете загипнотизировать, если хотите, – сказала она и торопливо опустила взгляд.

Квартира состояла из спальни с широкой кроватью, двух кресел и телевизора, ванной с душевой кабинкой и кухни с обеденным уголком. В окнах пуленепробиваемое стекло, все стены выкрашены в спокойный желтый цвет.

Эрик огляделся и пошел за Эвелин на кухню.

– Довольно мило, – похвалил он.

Эвелин пожала плечами. На ней были красный свитер и выцветшие джинсы. Волосы небрежно забраны в хвост.

– Сегодня сюда привезут кое-что из моих личных вещей.

– Хорошо, – сказал Эрик. – Обычно всегда чувствуешь себя лучше, если…

– Лучше? Откуда вы знаете, от чего я почувствую себя лучше?

– Я работал с…

– Простите, но мне это неинтересно, – оборвала она. – Я говорила, что не хочу общаться с психологами и кураторами.

– Я здесь не в качестве психолога.

– А в каком?

– Пытаюсь найти Юсефа.

Эвелин повернулась к нему и коротко сказала:

– Его здесь нет.

Сам не зная почему, Эрик решил ничего не говорить о Беньямине.

– Эвелин, послушайте, – спокойно сказал он, – мне нужна ваша помощь, чтобы определить круг знакомых Юсефа.

У девушки почти лихорадочно заблестели глаза.

– Ладно, – ответила она и потерла губы.

– У него была подружка?

Взгляд потемнел, губы сжались:

– Вы имеете в виду – кроме меня?

– Да.

Она подумала, потом помотала головой.

– С кем он общался?

– Ни с кем.

– Одноклассники?

Пожала плечами:

– Насколько я знаю, у него никогда не было друзей.

– Если бы ему понадобилась помощь, к кому бы он обратился?

– Не знаю… Иногда останавливался поговорить с алкашами возле винного магазина.

– Вы не знаете, что за алкаши, как их зовут?

– У одного татуировка на руке.

– Какая?

– Не помню… вроде рыба.

Эвелин встала и снова подошла к окну. Эрик наблюдал за ней. Дневной свет упал на юное лицо, черты проступили отчетливее. Эрик видел, как пульсирует синяя жилка на ее тонкой длинной шее.

– Как вы думаете, он может жить дома у кого-нибудь из них?

Она еле заметно пожала плечами:

– Может…

– Уверены?

– Нет.

– Тогда как думаете?

– Думаю, что он найдет меня раньше, чем вы его.

Эрик смотрел, как она стоит, уткнувшись лбом в оконное стекло, и думал, можно ли еще на нее надавить. Что-то в ее монотонном голосе, в ее недоверии указывало, что она знает брата как никто.

– Эвелин, чего хочет Юсеф?

– У меня нет сил говорить на эту тему.

– Он хочет убить меня?

– Не знаю.

– Но как вы думаете?

Она глубоко вздохнула и хрипло сказала:

– Если он считает, что вы стоите между ним и мной, если он ревнует – он это сделает.

– Что именно?

– Убьет вас.

– Вы хотите сказать – попытается убить?