Гипноз и самогипноз. 100 секретов вашего успеха

Приятная, сонная истома овладела вами.

Нет сил думать.

Нет желания открыть глаза.

Хочется спать всё больше и больше.

Дремотное состояние усиливается, нарастает глубже… Еще глубже…

Вы погружаетесь в глубокий, спокойный сон… Только сон… Спокойный, глубокий сон…

Все мышцы расслабились.

Вам хорошо и спокойно.

Вы совсем не чувствуете своего тела.

Вы всё больше и глубже погружаетесь в сон… Только сон… Спокойный, глубокий сон…

Ваша голова чиста и спокойна.

Вы освободились от всех стрессов и забот, которые вы накопили за день.

Ваши нервы в полном покое. Они совсем успокоились.

Вам хорошо и спокойно.

Ваше расслабленное, невесомое, легкое тело медленно поднимается над землей.

Земля всё дальше и дальше удаляется от нас.

Мы поднимаемся всё выше и выше в темный, фиолетовый Космос.

Нас встречают ангелы.

Они летят рядом о нами и показывают нам дорогу.

Наше сердце бьется ровно, ритмично, спокойно.

Кровь спокойно течет по всем нашим сосудам.

Отмирают все старые клеточки и вместо них нарождаются новые клеточки. Они оздоравливают наш организм.

Энергия Космоса наполняет весь наш организм, проникает во все наши клеточки, во все наши органы. Делает наш организм здоровым, крепким, сильным.

В таком состоянии вы избавились от многих болезней. Но нам нужно возвращаться на нашу грешную землю.

Вы хорошо отдохнули, и мы будем постепенно выходить из этого состояния.

Вы сосредотачиваете свое внимание на вашем теле.

Вы чувствуете, как всё ваше тело наполнилось здоровой энергией.

Вы почувствовали свои ноги, руки, живот, грудь, лицо, голову.

Вы чувствуете большой прилив энергии во всём теле.

Чувством радости и покоя наполнились все ваши мысли.

Теперь вы совсем проснулись. На счет „три“ вы сделаете глубокий вдох и откроете глаза. Один… Два… Три…

Глубоко вдохнули и открыли глаза. Пошевелили ногами, руками. Подняли руки вверх и хорошо потянулись».

Эти тексты считаются классическими. С небольшими изменениями, относящимися к участию в сеансе Г. Гончарова, их можно использовать в самостоятельной работе с учетом условий, приведенных в начале данного раздела.

Лодка

— Мне очень не нравится моя работа, — пожаловалась высокая полная женщина лет 35 другой — худощавой брюнетке примерно того же возраста. — Суета весь день. Пяти минут нет свободных.

— Почему вы её не смените, Вера Григорьевна? — спросила собеседница. — Разве трудно найти что-нибудь другое, более подходящее?

— Не могу, — вздохнула Вера Григорьевна. — От дома близко, характер неплохой — я работаю два дня через два… Да и платят недурно.

— Что же вам тогда не нравится?

— Я же сказала: суета. Целый день звонки, посетители, счета.

— Я же секретарь — помощник бухгалтера. Да еще кадрами приходится заниматься. В нашей фирме изрядная текучка. Каждый день по несколько человек принимаю на работу и увольняю. Поверите: некогда чаю выпить! За два дня я так выматываюсь, что в выходные не восстанавливаюсь. Выхожу на работу усталой.

— А напарница у вас есть?

— Конечно.

— Она тоже выматывается?

— Представьте, нет. Вот кому я завидую! — призналась Григорьевна. — Соня чувствует себя в нашем аду, как рыба в воде. Совершенно не устает! Старше меня на два года, а выглядит девчонкой, не такой клячей заезженной, как я. Она и в ресторан успевает на обед сбегать, и по магазинам прошвырнуться, и губы красить.

— И с делами справляется?

— Вполне! Сдаёт мне их в полном порядке. У нее всё в руках горит… А я — недотепа, — еще раз вздохнула Вера Григорьевна.

— Зачем вы так низко себя оцениваете? — укоризненно покачал головой Гончаров.

Женщины были слушательницами Школы. Они пришли на занятия и перед ними затеяли беседу. Гончаров, проходивший мимо, прислушался и вмешался. Он привык считать себя морально ответственным за каждого, переступившего порог Школы. Любые неблагополучие, боль, острая проблема мгновенно вызывали у него мысленный вопрос «А чем я могу помочь?»

— Такая я уж уродилась, Геннадий Аркадьевич, — ответила Вера Григорьевна.

— Считаете, что у вас хватает недостатков. А у кого их нет?

— У меня больше, чем у других.

— А именно?

— Копаюсь… Раздражаюсь… Могу вспылить… Рассеянна… — призналась Вера Григорьевна.

— Это может быть следствием вашей нелюбви к работе, — сказал Гончаров. — Если бы вы её любили, эти качества исчезли.

— Может быть… Когда я работала на прежнем месте, референтом, меня хвалили. Я имела четко очерченный круг обязанностей. Меня не дергали, никто над душой не стоял, я и работала не спеша. Зато качественно. Это была моя стихия.

— Вернуться на то место вы не можете? — озабоченно спросил Гончаров.

— Фирма лопнула, да и платили там мало. А у меня двое детей, отец-инвалид.

— Муж мало зарабатывает? — поинтересовалась собеседница.

— Он тоже на моей шее сидит.

— Что ж так?

— Он у меня не от мира сего. Вбил в голову, что он — гениальный писатель. Стучит на машинке с утра до вечера, а по ночам за гроши стережет пустой склад. И хоть бы печатали! Один раз только пять строк опубликовали в какой-то листовке. Да, ладно. Пусть тешится. Хорошо, хоть не пьет.

— Вам надо попробовать изменить свое отношение к работе, — задумчиво произнес Гончаров.