Гипноз и самогипноз. 100 секретов вашего успеха

После его смерти выяснилось, что в заключительной части поэмы «Рай» не хватает тринадцатой песни. Между тем точно было известно, что поэт её написал. Поиски ничего не дали.

Но вдруг одному из его сыновей приснился сон, в котором Данте показал на стену и оказал: «То, что вы так долго ищете, находится здесь». Утром в этом месте стены нашли тайник с рукописью недостающей песни.

Любопытно, что начиналась она словами: «Пусть тот, кто хочет знать, что мне предстало, вообразит…».

— Существует много сонников, — сказал чернявый парень. — Нередко они противоречат друг другу. Как самому, без помощи пособий, верно истолковать сон?

— Сначала надо четко уяснить себе, хороший это сон или плохой. Затем прибегнуть к ассоциативному анализу. Связи между приснившимся и реальностью могут быть прямыми (недостающая часть поэмы лежит в таком-то месте) или косвенными (удочка — рыба, телевизор — покупка, мясо — болезнь и т. д.)

Точность толкования во многом зависит от воображения, интуиции.

Они еще немного побеседовали и расстались. Провожая взглядом женщину, Гончаров был уверен, что с ней ничего не произойдет.

Так и случилось. На другой день женщина появилась в Школе принаряженной. Она улыбалась и весело болтала с другими слушателями.

— Решилась ваша проблема? — улучив момент, тихо спросил Гончаров.

— О да! Воспользовалась вашим советом. Рассказала сон дома и подругам. То ахали, то хохотали!

Что это был за сон, Гончаров не спросил. Он не являлся близким другом женщины, и его участие могло быть не столь глубоким и искренним, как это требовалось в таком случае.

Как увидеть своего ангела-хранителя

— У меня к вам необычная просьба, — сказал посетитель и замялся.

Гончаров с интересом его разглядывал. Это был человек лет тридцати с небольшим, красивый, хорошо одетый. На шее сквозь расстегнутый ворот рубахи, явно от Версаче, виднелась массивная золотая цепь с верхней частью креста. На пальцах сверкали золотые перстни, а в запонках — камни хорошей огранки.

Приехал он в БМВ с охранником, который сейчас скучал в коридоре. Держался с видом человека, знающего себе цену. Его можно было бы принять за «нового русского», вдруг попавшего в переплет и пытающегося решить свои проблемы в Московской школе гипноза (такие визитеры у Гончарова случались), если бы не одно «но».

В глазах гостя была необыкновенная глубокая грусть. Такую грусть, подумал Гончаров, можно встретить лишь в глазах святых на старых иконах. Это была вселенская печаль о страданиях человеческих и муках, на которые обречен всяк на земле живущий. Масштаб скорби был таким, что Гончаров не смог долго выдержать взгляд посетителя.

К тому же у него было длинное тонкое лицо интеллигента.

«Непохож он что-то на „нового русского“…» — снова подумал Гончаров и вслух спросил:

— Чем может быть полезна наша школа?

— Позвольте я сначала вкратце расскажу свою историю, а потом задам вопрос. Я не отниму у вас много времени.

Гончаров кивнул, и гость стал рассказывать. Назовём его Игорь К.

Я родился в профессорской семье, — начал он. — Отец возглавлял кафедру в одном из известных вузов, мать преподавала в должности доцента в другом. Родители были слишком заняты своими науками, и меня воспитывала бабушка. Тайком от отца с матерью она стремилась сделать из меня верующего человека. Но я не слушал ни их, ни её и рос сам по себе… Рано начал пить и курить, чуть было не начал принимать наркотики, но вовремя остановился…

Игорь сделал паузу, а Гончаров ввернул комплимент:

— Это не каждому удается.

— Может быть… Я связался с ребятами, стоявшими на учете в отделении милиции. Мы ломали телефонные аппараты, налетали стаей на одиноких прохожих, били их и раздевали. Поджигали газеты в почтовых ящиках. Бегали по крышам и забрасывали с них крюки в форточки окон верхнего этажа. Школу я часто пропускал, хотя учеба мне давалась легко. Типичная история сынка из обеспеченной семьи, не правда ли?

— Не думаю.

— Почему? — удивился посетитель.

— Потому что вы находитесь здесь. Да и сами вы по той же причине незаурядный человек.

Игорь задумался, усваивая услышанное, затем продолжал.

— Родители были в отчаянии. Бабушка умерла после того, как меня отправили в колонию за грабеж ларька.

Я так и не попрощался с ней перед арестом — мне было стыдно. Этого я до сих пор себе простить не могу. Может быть, из любви к ней я в колонии не испортился окончательно. Освободившись, начал новую жизнь. Это мне, кажется, удалось, ибо сейчас у меня всё в порядке: есть интересная и доходная работа, достаток, любимые жена и дочь. Отец с матерью на меня не нарадуются. Друзья уважают. Увлекаюсь отечественной историей и сейчас получаю образование в этой области. Хочу написать книгу о страстотерпцах на Руси.

— Интересно, — похвалил Гончаров.