Гирей – моё детство

В своих поступках видел правильность и справедливость… Недовольство моими поступками относил к своему недопониманию ситуации. Вероятно, это были толчки, вызывающие необходимость анализа. Чем сильнее неприятие поступка, тем мощнее толчок.

В настоящее время слушаю слова, чтобы понять суть сказанного и услышать истину или заблуждение… и пытаюсь увидеть дела, стоящие за словами.

Анализ стал моим инструментом там, где нужна глубина понимания.

Сказанные слова могут потерять свободу, но дела освобождают их… Слова свободны, когда говоришь, как чувствуешь, а делаешь, как говоришь.

***

Иней радостно блестел на траве и листьях, наверно солнце отражалось в его кристаллах и дарило восторг.

Двигался не по утоптанной дороге, а по траве, оставляя следы круговыми узорами.

Наверное, ботинки будут намокать… мама говорит, что они от влаги портятся и мне «не настачишься» обуви.

А если… здесь шёл бы жираф?.. Он обязательно поскользнулся и упал на забор… и сломал бы шею. Поэтому они живут в Африке, там или сушь, или грязь, а иней для них загадка.

В школе прозвенел звонок, до неё оставалось метров сто – бегом не успею…

– А-а, голубчик!.. Сегодня всего лишь на две минуты…

– Здрасьте, Василий Иванович!

– Здравствуй, голуба!.. Что сегодня?

– Иней…

– Да, морозец… что отморозил – ноги или нос? – в классе смех.

– …и жираф…

– Да ты что? По гирею жирафы бродят? – в классе смех, переходящий в гогот.

– Жираф в Африке, но если бы он передвигался по инею, то поскользнулся бы, упал и сломал бы шею, – в классе истерический смех.

– За жалость к животным даю только две минуты по стойке «смирно» у доски, – знает, что я и минуты не простою, тем более когда Витёк Панин корчит смешные рожи…

Смеюсь… и уже «вольно».

– Пятнадцать секунд! Рекорд! Кто рассмешил, гадёныш?

– Стало смешно…

– Смешно дураку, что нос на боку, а смех без причины – признак дурачины.

– Вспомнил жирафа…

– Марш за доску! На весь урок. Панин, следуй за ним… за разговор стоять второй урок.

В действительности я вспомнил муху… она садилась на лысину Василию Ивановичу – он её сгонял, она упорно возвращалась, и он снова её сгонял. Класс смеялся вповалку, а он наказал меня: «Только ты, цыганская морда, способен на такие штучки», – как будто обладаю способностью управлять мухами… отделался стоянием за доской на один урок.

В первом полугодии в первом классе мне пришлось провести за доской больше, чем за партой. «Чапай» приучил к дисциплине, но вот иногда приходится стоять.

Нудно, аж мурашки в животе бегают. Хочется двигаться, нет терпения стоять и молчать, когда хочется в Витьком поделиться впечатлениями.

– Витёк, «Чапаю» трудно терпеть?

– Трудно! У него пробит мочевой пузырь.

– Откуда знаешь про пузырь? Я считал, что только у свиней.

– Сестра рассказывала, учит в 9-м классе.

– Мы тоже будем учить внутренности? Бр-р. Думал, что у него недержание от ранения в ногу…

– Причём здесь нога… его ранило и в живот, и в голову…

– Наверно, немец из автомата стрелял или мина разорвалась… страшно, ревел бы, как паровоз, – боли боюсь.

– Он офицер, как мой папка, они боли не боятся…

– Может, Василия Ивановича ранило, когда он первым выскочил из окопа?

– Тихо, «Чапай» идёт, – предупредил нас Миша Хвостов, староста и самый сильный и добрый пацан в классе.

Василий Иванович простучал костылём по коридору, в классе и плотно уселся на стул и, кажется, забыл о нас, стоящих за доской.

Хвостов доложил: «Происшествий в Ваше отсутствие нет».

Василий Иванович пригласил Бориса Олифиренко к доске для решения задачи… будет нескучно и смешно – Боря стеснительный и боится говорить то, что знает, а вдруг не то. Поэтому приходится выдавливать знания наводящими вопросами, которыми мог мучить, издеваясь, Василий Иванович.

– Витёк, ты сказал, что «Чапай» – офицер? Но я видел его в воскресенье пьяным.

– Все калеченые пьют…

– Длинноносый паршивец, о чём шепчешь?

– Решаю Борину задачу…

– Придётся наказать ещё и за подсказку…

– решаю для себя…

– Но вслух… иди помоги товарищу…

– Повторите, пожалуйста, условие задачи…

Василий Иванович разрывается от смеха.

– Во втором классе, а врать не научился, как сивый мерин. Ложь вредна… – он говорит понятное и известное, но как никогда хочется решить задачу, – решишь задачу – прощу и тебя, и Панина, и Боря получит хорошую оценку… Не решишь – накажу и тебя, и Панина, и Борю…

– Прочтите, пожалуйста, условие задачи, – и через пять минут Боря, Витёк и я сидели за партой.

Первый и, наверное, последний раз доказал Василию Ивановичу, что я не всегда вру. Не знаю оценки одноклассников, но Василий Иванович впервые поставил мне пятёрку и в журнал, и в дневник.

– Жирная пятёрка, Микола, с удовольствием под ней подписываюсь.

***

Детство… Мама…Если отец – пример и гордость, то мама – светило, которое согревает в нестерпимый холод и при упадке духом.