Гирлянды поцелуев

— Ах, так! Мой тон тебе не нравится? А что, по-твоему, я должен был чувствовать, когда, придя домой вечером с работы, я нашел жену мертвой? — он невольно крепче схватил Элиз за руки, и та поморщилась от боли. — Тем более что я был повинен в ее смерти. Я засадил за решетку будущего убийцу собственной жены, некоего Томми Эрнандеса. Наконец он заметил побледневшее лицо Элиз и отпустил ее руку.

— Извини, лучше я пойду, — опомнившись, тихо пробормотал он.

Элиз молчала. Ну еще бы! Что тут можно сказать? Он добился-таки своего. Вот теперь он точно навсегда лишился ее доверия и... любви.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Утром Джаред пришел из гостиницы на час позже обычного. Пришел и сразу полез на крышу. Не поздоровался, не появился на кухне. Она лишь услышала топот его ног по крыше, и сердце ее затрепетало.

Ей было ужасно жаль Джареда! Выходит, он винил себя в смерти жены. Сколько боли было в его словах, сколько страдания! Слова сочувствия тут были бы излишними.

Пришлось завтракать вдвоем с Молли. Когда она уже прибиралась на кухне, раздался стук в дверь.

В дверях появилась раскрасневшаяся Мод, и Элиз испуганно всплеснула руками.

— Мод? Что случилось? А как же ваша гостиница?

— О, все в порядке. Дэйв справится и сам. — Женщина сняла пальто. — А я подумала, что вдруг ты захочешь поехать в город за покупками, а я могу посидеть с Молли. Близится Рождество, и наверняка тебе нужно купить подарок для сама знаешь кого.

Элиз рассмеялась.

— Можно говорить вслух, не думаю, что она еще понимает все эти вещи про подарки и Санта-Клауса.

— Ничего подобного, это тебе так кажется. Дети понимают все гораздо лучше нас, — подмигнула она и поцеловала Молли. — Ну вот, теперь можешь идти.

Взволнованная Элиз закусила нижнюю губу.

— Вообще-то, мне бы сначала переговорить с Джаредом. Нужно кое-что обсудить.

Мод уже вовсю занималась с девочкой.

— Конечно-конечно, иди занимайся делами. Мы тут управимся сами.

— Спасибо!

Элиз взбежала по лестнице и выбралась на крышу.

— Эй, да тут здорово!

Джаред и глазом не повел. Выглядел он по-деловому усталым. Не спал всю ночь?

— Я не собираюсь ничего обсуждать, — отрезал он.

— Собираешься. Должен. Но если тебе нравится, для начала можно поговорить о погоде, — она огляделась кругом. — Ого, какой пронизывающий ветер!

— Просто вокруг нет деревьев, поэтому кажется холоднее.

— Понятное дело! — Элиз посмотрела вдаль. — Как тут тихо и хорошо!

Джаред трудился в поте лица, прилаживая доски. Наконец Элиз выдохнула:

— Пришла Мод, и я могу просидеть на крыше хоть весь день.

— Не можешь. Ты ненавидишь попусту терять время.

Она помотала головой и улыбнулась:

— А ты уже хорошо успел узнать меня.

— Это было легко.

— Теперь мне тоже будет легко понять тебя.

Он угрюмо молчал.

— Ты не виноват в смерти своей жены...

— Прекрати об этом, Элиз.

— У меня такое впечатление, что я вообще первый человек, с которым ты заговорил на эту тему. Либо ты уже настолько доверяешь мне, либо просто настала пора.

— Может, мы не будем об этом говорить сейчас, когда у меня в руках молоток и гвоздь?

Она рассмеялась.

— Вот теперь узнаю своего Джареда.

— Кажется, я уже говорил, что ты меня совсем не знаешь.

— Нет-нет, теперь я знаю тебя гораздо лучше, чем раньше.

— Ну, и отлично, — в его голосе было слишком много яда.

Элиз быстро проговорила:

— Джаред, ты пойми меня правильно. Мне очень жаль, что...

— Не надо.

— Да любой бы на моем месте почувствовал бы то же. Но... пойми, настало время простить самого себя.

Он вздохнул и повернул голову, чтобы посмотреть на нее.

— Кажется, ты не хочешь прекращать этот разговор, а? — и вздохнул.

— Нет. Лучше скажи мне, в чем именно ты себя винишь.

— Хотел бы... Но не могу, — Джаред снова вздохнул.

— Можешь, но не хочешь, — буркнула она. — А мне кажется, процесс уже пошел. Ты готов простить себя, потому что... Боль уже перегорела в душе, раз я тебе понравилась. Ты исцелился, и... невольно злишься на себя за это. Не надо. Ты хочешь сделать шаг навстречу будущему, но мысль о прошлом тебя тяготит.

Он заморгал часто-часто, глядя на эту удивительную женщину, которая не побоялась встретиться с его бедой один на один.

— Думаю... твоя жена не хотела бы, чтобы ты вечно горевал и только и делал, что оплакивал ее. Нет?

Джаред с силой всадил гвоздь в доску.

Элиз посильнее закуталась в платок.

— Она была хорошенькой?

— Моя жена?... Ну да. Голубоглазой блондинкой.

Элиз присвистнула:

— Повезло тебе!

Он рассмеялся, и Элиз замерла: смех — хороший признак.

— Верно. Мне тогда действительно повезло. Он была и хорошенькой, и умненькой, и доброй, и меня любила.

— Самый настоящий идеал, — вздохнула Элиз.

Дальше он молчал. Без ее вопросов и побуждений он еще не был готов выговориться. Что же, значит, ему нужно время!

— Так еще долго?

Он вопросительно посмотрел на нее:

— Ты про что?

— Про что же еще, про крышу, конечно, — и подмигнула.

— Два дня.

Правильно. Как он и планировал, он уедет прямо в канун Рождества.

Уедет и не вспомнит о ней. Не позвонит, потому что будет считать, что причинит ей этим боль. Ну и пусть.

— Мод присмотрит за Молли, а я свободна и могу съездить за покупками и подарками к Рождеству.