Гитлер идет на Восток (1941-1943)

Целая танковая рота и головная рота бронемашин сумели проникнуть в мертвую зону для огня смотревших на запад морских батарей противника без потерь. Пушки справа и слева от дороги заставил замолчать танковый полувзвод лейтенанта Коха из состава 8-й роты 1-го танкового полка. Под прикрытием огня этих танков саперы сумели проложить себе путь прямо к позиции мощных морских орудий. Прогремели взрывы ручных гранат, вырвались длинные языки пламени из огнеметов. В рукопашной немцы одолели орудийную прислугу. В 11.30 личный состав штаба 1-й танковой дивизии нечаянно услышал донесение, отправленное лейтенантом Дариусом, командиром 6-й танковой роты, командиру батальона. Слова командира роты вызвали вздох облегчения у начальника оперативного отдела дивизии подполковника Венка, который следовал за батальоном бронемашин в танке связи генерал-майора Крюгера. Венк улыбнулся, услышав сквозь грохот сражения слова романтически настроенного молодого танкиста. Дариус радировал:

– Вижу Санкт-Петербург и море.

Венк все понял. Дариус находился на высоте 167 - на вершине Лысой горы, и Ленинград лежал у его ног - только руку протянуть. Цитадель на последнем рубеже обороны, на "самых главных" царских горах, пала. 3. Пригороды Ленинграда "Выходите - конечная остановка! - В садах Слуцка - Гарри Гоппе захватывает Шлиссельбург - Приказ ставки фюрера: "Ленинград не брать" Крупнейшая ошибка Гитлера.

С Лысой горы Дариусу открывался поистине уникальный вид - панорама битвы за Ленинград. Через окуляры трофейных советских телескопов было хорошо видно происходящее на улицах города - движение транспорта, людские потоки. Поверхность Невы искрилась на солнце. Из заводских и фабричных труб валил дым - Ленинград продолжал лихорадочно трудиться.

На севере, на самом дальнем левом краю виднелись колонны немцев, наступавшие на Петергоф и Ораниенбаум. Там действовала 291-я пехотная, или "Лосиная", дивизия, под командованием генерал-лейтенанта Герцога, которая, вместе с 1-й пехотной дивизией из Восточной Пруссии, пробилась через укрепленный рубеж у Ропши. 11 сентября одни лишь батальоны 505-го пехотного полка уничтожили 155 бетонных дотов, в некоторых из которых стояли артиллерийские орудия. Затем дивизия развернулась в северном направлении, к Петергофу, чтобы прикрыть левый фланг от действий двенадцати русских дивизий, запертых в Ораниенбаумском котле.

20 сентября 1-я пехотная дивизия вышла к побережью в районе Стрельни.

Теперь немцы могли наслаждаться видами от Лысой горы до Кронштадта, созерцать порт и мощный советский линкор "Марат", обстреливавший сухопутные цели из тяжелых корабельных орудий. Разрывы 305-мм снарядов вздымали фонтаны земли высотой в большой дом; особенно часто они рвались на участке 58-й пехотной дивизии, очертя голову рвавшейся к берегу, чтобы поскорее захлопнуть ленинградскую ловушку в направлении Ораниенбаума.

Полки 58-й пехотной дивизии пробились через линию укреплений в районе Красного Села. Батальоны 209-го пехотного полка проложили себе путь в населенный пункт и выбили оттуда советские войска. Немцы продолжали наступление, держа направление все время на север - к крышам пригорода Ленинграда, Урицка.

Было 20.00 15 сентября. Обер-лейтенант Зиртс, командир 2-й роты 209-го пехотного полка, лейтенант Лембке и унтер-офицер Папе, продвигаясь во главе острия наступления 1-го батальона, достигли большой прибрежной дороги из Урицка в Петергоф и теперь залегли в придорожной канаве. В нескольких метрах от них пролегали рельсы трамвайного пути, ведущие к Ленинграду. Гражданское население на велосипедах и с ручными тележками уходило из Петергофа. По всей видимости, никто из них не имел понятия о том, как близко находится противник. А затем - и это казалось почти невероятным - пришел трамвай, набитый едущим в город народом.

– Поднялись! - скомандовал Зиртс. Папе и его солдаты вскочили и выбежали на дорогу.

Вагоновожатый зазвонил в звонок: все с дороги - дайте проехать ленинградскому трамваю. Но тут вдруг он понял, что люди в касках с автоматами вовсе не обычные нарушители правил уличного движения. Он нажал на тормоза. Завизжали по рельсам колеса. Пассажиров бросило вперед.

Папе подошел к вагону и, усмехнувшись, проговорил по-немецки:

– Выходите, пожалуйста. Конечная остановка! - Затем он повернулся к Лембке. - Садимся, господин лейтенант? Такой шанс - у нас даже и вагоновожатый есть.

– Задержим вагоновожатого до утра, - отозвался Лембке. - Завтра он может понадобиться.