Гитлер: мировоззрение революционера

Гитлер, безусловно, опасался, что четкие конституционные нормы могли бы ограничить его единовластное господство. Но еще важнее было то, что он хотел сохранить революционное состояние открытым как можно дольше. Конституция же искусственно прервала бы революционный процесс в определенном месте, зафиксировав результат определенной стадии развития революции. Кроме того, Гитлеру приходилось с подозрением относиться к формальным конституционным конструкциям хотя бы потому, что период 1930–1933 гг. показал, что их можно аннулировать даже с помощью конституции, не нарушая существенно содержащиеся в ней формулировки, если больше не будет мощных сил, защищающих эту конституцию. Если собрать все эти аргументы воедино, то отчетливо проявится, почему Гитлер крайне подозрительно относился к применимости формальных конституционных конструкций: в сомнительном случае они не могли ему помочь, а вот навредить могли бы вполне.

Что касается вопроса о преемстве, затронутого Йекеллем, то Гитлер часто занимался этой темой. Его план состоял в том, чтобы сформировать сенат из старейших и наиболее испытанных членов партии, который должен будет затем избрать его преемника. Уже в конце 1930 г. Гитлер поручил профессору Троосту встроить зал для сената в «Коричневый дом» в Мюнхене (штаб-квартира рейхсляйтера НСДАП). Как пишет Вагенер, в конце 1931 г. Гитлер сказал, что все же всегда следует принимать в расчет, что с ним что-то может случиться. Поэтому он подумывает о том, что теперь ему все-таки придется перейти к учреждению партийного сената: «Вы же знаете, что этот партийный сенат должен обеспечивать и нести перед партией ответственность за то, чтобы всегда руководствовались национальными и социалистическими принципами партии и постоянно их развивали, и чтобы прежде всего они не нарушались ни с какой стороны. <…> Если мне придется безвременно уйти из этой жизни, то без такого партийного сената развернулась бы борьба диадохов за управление, которая всегда встает перед моими глазами, когда ощущаю, насколько различны взгляды и помыслы разных моих соратников. Борьба развернулась бы не только за руководство, но и за цели, за программу»[1658].

В речи перед рейхсляйтерами и гауляйтерами 6 августа 1933 г. Гитлер также объявил о создании сената, который состоял бы из «самых старых, наиболее испытанных и самых верных партайгеноссе [товарищей по партии]»[1659]. 13 декабря 1934 г. был принят закон о преемстве фюрера и рейхсканцлера: «До принятия новой конституции Германской империи фюрер и рейхсканцлер назначит на случай своей кончины или иного прекращения объединенных в его лице должностей рейхспрезидента и рейхсканцлера своего преемника»[1660]. На основании этого закона Гитлер назначил актом от 19 декабря 1934 г. своим преемником Геринга. 1 сентября 1939 г. Гитлер провозгласил в рейхстаге: «Если со мной в этой борьбе что-либо произойдет, то моим первым преемником будет партайгеноссе Геринг. Если с партайгеноссе Герингом что-либо произойдет, его преемником станет партайгеноссе Гесс. Тогда вы должны будете хранить ему, как фюреру, слепую верность и повиноваться ему, как мне! В случае, если что-либо произойдет и с партайгеноссе Гессом, я законом теперь созову сенат, который тогда должен будет избрать из своей среды наиболее достойного, то есть самого неустрашимого!»[1661]

Гитлер неоднократно возвращался к этой мысли. Геббельс передает содержание воззрений на этот счет, высказанных Гитлером в беседе 3 ноября 1939 г., следующим образом: «В состав будущего сената должны входить примерно 60 человек. Не только обладатели высоких постов, но и обладатели заслуг. Не все гауляйтеры — и уж тем более не все рейхсляйтеры. Коллегия старых, испытанных национал-социалистов. Предложение Фрика, содержащее 300 имен, отвергается целиком и полностью. Фюрер считает, что он был бы только рад, если бы сам вошел в его состав»[1662]. 5 февраля 1941 г. Гитлер вновь обсудил с Геббельсом проблемы конституции и преемства: «Важнейшим содержанием будущей конституции является процедура избрания фюрера. Он избирается высшим руководством движения, вермахт аполитичен и не имеет к этому никакого отношения. И только сразу же после избрания вермахт будет приведен к присяге новому фюреру. Монархии всегда грозит опасность того, что ее возглавит полный дурак.