Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности

Многие из них были меценатами, пользовались уважением и принимали участие в деятельности общественных организаций. Так, например, 7 апреля 1907 года штатгальтер Верхней Австрии вручил в синагоге раввину Морицу Фридману орден Франца Иосифа, отметив таким образом четверть века его деятельности в качестве члена Императорско-королевского совета по делам школ Верхней Австрии[76].

Численность евреев в Линце оставалась примерно на одном и том же уровне, восточноевропейские евреи не приезжали в этот маленький провинциальный городок, а вот чехов сюда переселялось всё больше и больше. Большинство из них были сезонными рабочими, которых статистика не учитывала. Но в любом случае, «борьба против славянизации» и, таким образом, против чехов в практически гомогенно немецкоязычном городке играла значительно большую роль, чем антисемитизм, направленный против немецкоязычных евреев. «Чешский вопрос» в последние два десятилетия перед мировой войной был главной темой и в городском совете Линца, и в линцских газетах и школах. Город делал щедрые пожертвования в пользу различных немецких национальных союзов и обществ[77].

Линцские газеты запугивали местное население засильем приезжих, потерей рабочих мест из-за притока дешёвой рабочей силы, «распродажей» родной земли, растущей преступностью. Пангерманская газета «Линцер Флигенде Блеттер» писала, что Главная площадь Линца якобы уже давно стала «местом сбора молодых чехов»: «Каждый вечер на площади можно видеть чехов — они довольно громко говорят по-чешски и ходят туда-сюда сплочёнными группами. Этим они хотят доказать, что уже завоевали центр Линца»[78].

Бывший соученик Гитлера вспоминает, что «оборонительная борьба против наступающего славянства» была «главной темой» обсуждения среди школьников: «Мы не рассматривали славян как неполноценный народ, но мы не хотели, чтобы они ущемляли нас в наших правах»[79]. Зачастую между молодыми «славянами» и «германцами» случались драки. Другой соученик вспоминает: «Языковые баталии, конфликты в парламенте производили на нас большое впечатление. Мы были настроены против чехов и против столпотворения народов»[80]. Политики, которые тогда задавали тон в парламенте как защитники немцев, прежде всего Георг Шёнерер и Карл Герман Вольф, почитались как национальные герои.

Замечания Гитлера по этому вопросу не отличаются от воспоминаний его соучеников. Шпееру он однажды сказал, что впервые обратил внимание на национальные противоречия, когда учился в школе, и почти все его линцские однокашники были против «переселения чехов в Немецкую Австрию». А вот «еврейскую опасность» он осознал только в Вене[81]. И вот ещё одно высказывание, сделанное в 1929 году в Мюнхене: Я провёл мою юность на границе, сражаясь за немецкий язык, культуру и убеждения, в борьбе, о которой большая часть немецкого народа в мирное время не имела ни малейшего понятия. Борьба велась в непосредственной близости от нас, когда мне было всего тринадцать, бои шли в каждом классе средней школы[82].

При всём том настоящих межнациональных конфликтов в реальном училище Линца быть не могло: из 359 учеников в 1902–1903 учебном году 357 указали в качестве родного языка немецкий, и лишь двое — чешский[83]. В других линцских школах верхней ступени ситуация была аналогичной. Проживавшие в Линце чехи были исключительно железнодорожными рабочими, которые не могли себе позволить отправить детей в школы верхней ступени, или сезонными рабочими, чьи дети оставались в Богемии.