Гюда, самолетная томте(СИ)

Оскар пил пиво с Альриком и объяснял, что если девушка ему нравится, то он будет с ней честен, потому что иное невозможно. А женитьба - не для него, нет, он еще не все в жизни сделал, что хотел. Это они с нами нечестны, говорил Альрик, пусть мне растолкуют: как нарушать заповеди, так они против предрассудка бракосочетания, а как забеременеют, так очень даже за, и кто против, тот мерзавец-обольститель, как в старые времена? Игра с двойными правилами, и дурак тот, кто об этом не знает! Все не так, внезапно возражал ему Оскар. А потом он отменил уроки, уплатив неустойки, уехал в Стокгольм и по возвращении уж ни с кем не разговаривал о любви. И отпуск у него скоро заканчивался.

На фабрику заявился гость. Родственник Густафа по материнской линии, тоже барон, только немецкий, Дитрих фон Вагенхоф у себя в Германии владел с кем-то на паях предприятием, производящим аэропланы, и живо заинтересовался возможностью экскурсии. Энок, кажется, был не слишком рад, но взять назад обещание, данное Густафом, не счел возможным, и сам исполнял роль гида.

Барон был одет как на картинке, будто перелетел в Ландскруну с какого-нибудь столичного приема, - черная визитка, черный цилиндр, белоснежная грудь, радужные искры у запястий. Гюде он сразу не понравился. На аэропланы почти не смотрел, держался как учитель среди учеников. Важничал, кивал, не слушая объяснений, и задавал проверочные вопросы. Глупые и не идущие к делу, по ее мнению.

- Вы - шведы, достойные сыновья великой страны. Какие имена приходит вам на ум, когда вы думаете о России?

- Щетинин, - немедленно ответил Энок. - Завод "Дукс".

- Петр Нестеров, - добавил Оскар. - Теперь многие делают "мертвую петлю", и в том числе ваш покорный слуга, но он был первым.

- И Ефимов, не забывай Ефимова! - восторженно вскричал Альрик.

- Ах вот как. - Господин фон Вагенхоф, кажется, потерял нить. - Откровенно говоря, я ждал других ответов. Скажем, многие шведские патриоты помнят о другом Петре - императоре Петре Первом, что так немилосердно обошелся с вашим непобедимым Карлом...

- Патриоты-мечтатели, - довольно громко сказал Альрик, - вояки за чужими спинами.

Немец, если и услышал, не показал вида.

- Но, впрочем, это все равно. Политическое доминирование Российской империи есть причина ее доминирования в других сферах. Вы упомянули русских производителей аэропланов, досточтимый господин Тулин. Очевидно, вам самому ясно, что их возможности несопоставимы с вашими. Эти скромные здания, примитивное оборудование, малое количество рабочей силы - я не ошибусь, если оценю годовую производительность вашего предприятия в несколько десятков штук? И при этом отнюдь не самые передовые модели...

Зря он так. Гюда редко щелкала указательным пальцем, нрав у нее был ершистый, но не злой. Теперь щелкнула. А чтобы не очень заносился! Что еще за мода - гостю обижать хозяев?!

Щелкнул в ответ замочек золотой запонки с тремя брильянтиками. Очередной ораторский жест, широко обводящий примитивное оборудование и малочисленную рабочую силу - и канула запонка вниз, на пол, и запропала в опилках. Гюда тоненько свистнула, призывая на подмогу мышь-погрызуху. Только и видел ты своей цацки, немец-перец!

- ...О да, конечно, в первую очередь - увеличение скорости и грузоподъемности, - вещал обворованный среди бела дня. - Вы, несомненно, слышали о том, что делали французы на тех же Блерио в Алжире и Тунисе, когда боролись с повстанцами. Но в войне будущего этим милым машинкам уготована судьба овечек среди волков! Двухместный Блерио, трехместный Блерио - пф! Это важная ступень, но это пройденная ступень. Вы и вообразить не можете, какие проекты разрабатывают те же русские...

- Вы все время говорите о войне, господин фон Вагенхоф, - сказал Оскар. - Знаете ли, в Швеции идея войны с Россией далеко не так популярна, как может показаться после пары вечеров в гостиных известного круга.

- Ты неправ, Оскар, - заговорил молчавший до сих пор Густаф. - Идея популярна. Русские много себе позволяют.

- Благодарю за поддержку, мой дорогой, - разулыбался фон Вагенхоф. - И затем, отчего бы нет? Кому-кому, а вам, всем присутствующим, необходимо принять во внимание, что авиация будущего - это в первую очередь военная авиация! Русские это знают. Михаил Ефимов, к которому с таким пиететом относится ваш друг, не гнушается состязаний в точности бомбометания. Деньги на спортивные рекорды дают мечтатели, деньги на военную мощь - это серьезно, очень серьезно.

- Вы так полагаете, мой господин? - спросил Энок.

- Я знаю это, друг мой, - ответил гость.