Гюнтер Грасс

Но Грассу, как многим другим думающим людям, столь быстрый процесс казался непродуманным и опасным. Кое-что из его сомнений подтвердилось, и очень быстро. Откликнувшись на высказывание Коля о том, что поезд германского единства уже ушел, Грасс написал и послал в «Шпигель» статью «Поезд ушел — но куда?».

«Шпигель», возмущенно писал в дневнике Грасс, отказался напечатать статью, и автор решил передать ее в газету «Тагесцайтунг».

Двадцать четвертого февраля Грасс записал свои впечатления от посещения партийного съезда (социал-демократического). Хотя процедура казалась ему утомительной, она тем не менее произвела на него сильное впечатление — ее просто ничем не заменишь, а «она демонстрирует, как трудно дается выработка демократических решений, поскольку демократии необходимо учиться». Злободневное замечание! И ведь не только для западных немцев, которые к 1990 году уже 40 лет жили в условиях пусть не идеального (идеальное, как известно, недостижимо), но все же демократического государства. Грасс его очень часто критиковал, писал гневные статьи, но всё же государство-то было демократическое, потому что проходили выборы, канцлеры менялись, менялось правительство, и резкие статьи Грасса, как и других людей, подвергавших жесткой критике самые разные аспекты политической жизни своей страны, печатали тоже.

Но в одном с Грассом не поспоришь: демократии действительно надо учиться, даже когда у тебя и у всего общества уже такой большой опыт общения с этой формой государственного устройства.

На съезд, о котором писал Грасс, приехал Вилли Брандт, делегаты приветствовали его стоя и избрали почетным председателем. На сей раз Грасс более одобрительно относился к выступлению Брандта — оно «содержало внятное послание, выходящее за пределы Германии». Конечно, замечал автор дневника, хотелось бы «большей определенности», но тем не менее он считал, что «партийный съезд обрел историческое значение».

Подчеркнем снова: Грасс неоднократно и упорно предостерегал от недостаточно, с его точки зрения, подготовленного и продуманного объединения. Он понимал, что немцы спешат воспользоваться принципиально новой ситуацией в мире.

Грасса более всего беспокоили две вещи: окончательный экономический развал на Востоке и усиление крайне правых, экстремистских, даже шовинистических настроений.

Давний и яростный противник немецкого (как, впрочем, и всякого иного) национализма, Грасс призывал к тому, чтобы прошлое стало окончательно «преодоленным прошлым» и чтобы кардинально изменившийся мир в Европе не превратился в «прекрасный новый мир» по Хаксли. Тревога его не была случайна и не являлась плодом художественного воображения. В своем дневнике в марте 1990 года он замечал, что «те ультраправые, националистические, ксенофобские, антисемитские и прочие антитолерантные настроения, которые в ГДР до сих пор не выходили на поверхность и теперь со всей неизрасходованной силой вылезли наружу, проявляются гораздо откровеннее, чем я ожидал».

Последующие события подтвердили его правоту. Глядя на проблему шире, можно сказать, что неонацизм перестал быть немецкой спецификой, охватывая весьма широкие пласты населения в разных странах. Многие, в том числе молодежь, оказываются восприимчивыми к идеям, которые уже давно считались навсегда скомпрометированными и безвозвратно ушедшими в прошлое. Нацистские идеологемы в разных вариантах и разнообразной национальной окраске вновь оказались привлекательными для экстремистов разного рода (включая казавшуюся такой тихой и мирной Норвегию). Выходит, что крах фашизма не дал полного и долгодействующего иммунитета народам Европы.

Разъезжая по Востоку Германии, пока еще ГДР, Грасс попадает в городок Альтдёберн неподалеку от Котбуса. Там буроугольный карьер. Была еще и лесопилка, теперь ее нет. Карьер умирает. Старожилы еще надеются, что найдется «западный покупатель» на их уголь. Но ясно, что это пустые надежды. По мнению Грасса, карьер протянет еще с полгода.

Судьба этого местечка и его жителей, а их примерно пять тысяч, кажется писателю характерной и даже символичной. Он пишет статью под названием «Письмо из Альтдёберна», чтобы продолжить его «Репортажем» оттуда же. Этот текст он планирует использовать для выступления в рейхстаге, чтобы представить «карьер как метафору разрушения ГДР». Его заботят детали: в магазине городка (единственном) до 1 июля 1990 года должны быть распроданы все запасы, чтобы освободить место для западных товаров. «Отсюда: разоблачение механизмов рыночной экономики и тех, кто несет политическую ответственность», — Г. Коля и других, записывает автор.