Гладиатор

– В назначенное время Y силами авиации совместно с наземной артиллерией выжигаем квадрат Х, а затем проводим зачистку территории спецподразделениями. Цель – найти среди живых или мертвых наших фигурантов. Приказываю составить списки участвующих подразделений, распределив и скоординировав при этом совместные действия. Доложить в кратчайшие сроки. Совещание окончено, все могут быть свободны; подполковника Сидорченко попрошу остаться.

Через несколько секунд в кабинете остались лишь двое.

– Павел Евгеньевич, поражаюсь вашей способности перевоплощаться. Если бы встретил где-нибудь на улице, ни за что не распознал бы российского офицера, а принял за отъявленного чеченского головореза. Неужели этому можно научить?

– Товарищ генерал, человека можно научить всему. Расскажу вам недавний случай. С напарником передвигаемся мы в районе Шали на гнилой «копейке» без номеров, в полном, так сказать, окрасе на местный манер. На развилке дорог на корточках сидит молодой чеченец и машет рукой, мол, в ту сторону не езжай, там федералы, но езжай туда, там все в порядке. Вот так, даже местная братия принимает нас частенько за своих.

– Понятно, Павел Евгеньевич. Ну что же, не буду задерживать. Вам необходимо отдохнуть, восстановить свое физическое и моральное состояние, – дружелюбно улыбнулся генерал. – Да, кстати, у меня тут в сейфе есть душевный коньячок, с лимончиком, может, по двести маханем?

– Не откажусь, товарищ генерал, – ответил гээрушник.

Достав из сейфа бутылку коньяка, генерал разлил ее по граненым стаканам и поставил рядом блюдце с аккуратно нарезанным лимоном.

– Ну, Паша, за успешную операцию! – по-отечески улыбаясь и беря стакан, произнес генерал.

– И за нашу победу, товарищ генерал, – проговорил молодой человек в спортивном костюме, похожий на ваххабита.

Допив коньяк, они еще долго сидели, вспоминая парней, которые своей кровью защищали конституционный порядок – и так и остались лежать в этой обожженной чеченской земле.

Глава 2 Зверь

Чечня, Шатойский район

– Зверя надо ставить на бой, клянусь Аллахом, и ставить на кон миллион американских долларов. Это мое последнее слово, Шамиль, больше никто не совладает с Черной Смертью. Это лучший боец Хаттаба, я видел его в деле. Или же следует отказаться от вызова.

– Мы уже приняли брошенный вызов и как мужчины должны держать слово. Но я не уверен в этом вашем Звере, я не видел его в бою, а ставить на темную лошадку, да еще к тому же у которой нет прошлого, «лимон» гринов – перспектива не очень радужная. Черная Смерть – воин, прошедший не одну кампанию, отправивший к Аллаху не одну сотню людей, это убийца от природы. Он владеет несколькими видами единоборств. Говорят, он даже какое-то время обучался в Китае и был признан их гуру, или как там они зовутся. А кто такой Зверь? Ты мне можешь внятно ответить?

– Невозможно предсказать исход боя, но ставить больше некого. Зверь в спарринге уложил Беслана Терского, а в Ичкерии не было равного этому бойцу. Я не раз наблюдал за спаррингами Зверя, и он действительно соответствует своей кликухе. В бою он руководствуется звериными инстинктами, в его глазах читается смерть. Я выставлял его и с боксерами, и с борцами, и с каратеками, и всегда он чувствует их шестым чувством. Он ведет бои всегда по-разному и, главное, непредсказуемо. У него есть не один десяток отработанных до автоматизма нокаутирующих ударов из любой позиции. Не знаю, занимался ли он когда-нибудь профессионально единоборствами, но уверен, что в уличных драках участвовал постоянно. Нет в его действиях отработанной техники, он непредсказуем для соперника и поэтому смертельно опасен для него. И, в конце концов, что мы теряем? «Лимоном» больше, «лимоном» меньше, это значения не имеет; зато открываются перспективы. Побей он Черную Смерть, его можно вывозить на бои к арабским шейхам, а там ставки, как тебе известно, исчисляются сотнями лямов. Так что это хорошая реклама и заявка на проведение серьезных боев.

– Ладно. Бой назначен на восемь вечера, еще есть время подумать. Да, и пока не забыл, распорядись, чтоб его подобающе одели. Пусть дадут самый лучший натовский «камок», а то над нами наши арабские друзья будут смеяться, если мы его выпустим в том, в чем он сейчас одет.

Дверь в комнату открылась, и на пороге появился молодой чеченец.

– Что хотел, Ваха?

Ваха был начальником личной охраны Масхадова, и поэтому все, что касалось командира, проходило прежде всего через Ваху.

– Аслан, там пришла русская женщина и говорит, что ей надо поговорить лично с тобой. Мы ее обыскали, все чисто. Спрашиваю, зачем вам Масхадов и откуда вам известно, что он здесь, и вообще как вы тут оказались? Говорит, это очень важно, и скажет она лично только тебе. Что делать? Может, провокация? Попытать немного, а потом секир башка?

– Ваха, скажи, твои предки на гестапо, случайно, не работали? Все у тебя попытать, а потом секир башка. Пусть зайдет. Только еще раз досмотрите. Сам это сделай. Ступай.