Гладиатор из Крайпруса

Рывком преодолел разделяющую нас дистанцию и дважды ударил рыцарю в лицо. Сначала правой, а затем левой рукой. Шипы звякнули о металл, беспомощно отскочив, а воин лишь покачнулся. Дёрнув меч кверху, чёрный попытался достать меня на отходе, но сильно запаздывал. Бесполезный в таком бою тяжелый меч вновь пролетел мимо. Он слишком тяжелый и неповоротливый, чтобы попасть по мне. Но подставляться всё равно не стоит.

Сделал три шага влево, затем ещё три набегу. Воин поворачивался следом, но стал делать это немного медленнее. Рывок, удар, ещё, третий, четвертый. Кираса на спине воина даже не погнулась, оставшись такой же, как до поединка со мной. Отскочив от контратаки соперника, набрал дистанцию.

Панцирь сделал шаг в мою сторону и замер в странной стойке. Меч опущен в песок, ноги широко расставлены, согнуты в коленях для резкого рывка.

Прыгнет в сторону? Вряд ли, скорее всего, снова попытается достать в лоб. Плечи воина дёрнулись, будто он пытался ударить мечом по дуге. Широкий меч зачерпнул горсть песка и выбросил в мою сторону, метя в лицо, но промазал. Реакция позволила заметить приём до того, как он бы стал неожиданностью. Увернувшись, заметил очередную попытку достать меня. Удар замахом сверху вниз слева, ещё один колющий в правый бок, серия рубящих и колющих, и наконец предсказуемое завершение ударом с разворота. Воин не просто не знал других комбинаций, он даже при желании не мог бы их сделать, потому что сил у него осталось не много, а его враг даже не стремится сблизиться.

Меч вновь начал крениться к песку, и теперь пришла моя очередь вступить в бой. Рывок, удар по наручу, меч впивается в песок, но руки его не разжимают. Шип на левом кулаке врезается прямо в центр забрала, тут же бравый боковой ударяет в щёку. Все безрезультатно, но рыцарь ещё даже не поднял меч. Четвертый удар в грудь, пятый в плечо и медленно огибаю Панциря. Меч бьёт наотмашь, а я даже не отхожу, увернувшись от удара и нанося новую серию. Шестой, седьмой, ещё два в голову. Отпустив рукоять меча, рыцарь попытался достать меня свои кулаком, но боковой удар прошёл у меня над головой. Пригнувшись, нанёс два удара в низ кирасы и третий в подмышку. Металлический обруч наплечника полностью заблокировал шип. Два быстрых шага за спину противнику, и ещё серия из восьми ударов по задней пластине кирасы.

Тщетно! Выругавшись, отпрянул от врага, не зная, сколько сил он успел восстановить. Всё равно, что пытаться сломать скалу голыми руками. У него везде броня. Никаких слабых мест. Ничего не пробивается. Абсолютная защита.

— Смотрите как, а расклад сил кажется меняется, может каштак оказался и не таким бесполезным!

Зрители не поддержали восторг арбитра, начав недовольно выть.

— У-у-у! — послышалось почти со всех сторон.

— Ладно-ладно вам, — успокаивал смотрящих судья. — А я напоминаю, что количество ставок на этот бой девяносто шесть против двух! — громкоговоритель ничуть не скрыл веселья говорившего. — Если каштак убьёт коронованного Панциря, станет величайшей победой на десятках!

Чуть отдышавшись, воин в третий раз попытался напасть на меня. Но не разбег в мою сторону, не длинные боковые удары, ничего не помогало достать меня, я лишь постепенно привыкал к скованным бронёй движениям врага. Тяжелый доспех не только накладывал отпечаток своей громоздкости, но ещё и не давал полной свободы движений. Чем больше рыцарь пытался попасть по мне, тем больше я адаптировался к нему.

Поняв, что после глубокого колющего удара воин никак не сможет атаковать в бок, сделал шаг навстречу, встретив Панциря четырьмя ударами в голову. Шипы по-прежнему не наносили ущерба, но враг почему-то прикрылся рукой, отпустив свой меч. В одной руке он оказался ещё медленнее, поэтому я сразу перешёл в контр атаку. Серия ударов в голову перешла на грудь и плечи. Подсев под размашистым боковым стальной перчаткой, попробовал достать по бёдрам, но набедренник прекрасно держал удар. Тогда я снова зашёл за спину воину и, уже не сдерживаясь, бил в кирасу со всей силы, понимая, что именно сейчас рыцарь вряд ли что-то сможет сделать. Десятый удар, двадцатый, тридцатый, и я уже сам отшатываюсь в сторону, чувствуя как руки наливаются металлом.

Безвольно опустив кулаки, замер напротив непробиваемого мечника. Оба тяжело дышим, он пыхтит под полностью закрытым забралом, я пытаясь унять дрожь в руках.

— Слушайте, — начал неуверенно арбитр, — я честно не вижу здесь явного победителя. Это уже не бой кошки мышки, а сражение ветра со скалой. Рано или поздно ветер должен сломать любую, самую крепкую породу, только если скала чудом не обрушится на едва не сваливший её ветер.

Толпа на трибунах недовольно загудела.

— Мы сейчас же начнём следующий бой, а каштака и Панциря оставим на произвол судьбы. Арена большая, места хватит всем, так что не переживайте.

— Эй, сдайся! — глухой голос, будто со дна колодца донёсся напротив.

— Не могу, — покачал я головой. — Лучше ты, ты всё равно не попадёшь по мне. Ты едва на ногах стоишь, зачем дальше пытаешься?