Гладиаторы

Перебравшись через каменную ограду, Дато приостановился у срубленного тутового дерева. У него дрожали руки. Радость от того, что он остался жив, куда-то исчезла. Он слышал вопли и причитания старухи над телом сына, но ничего, кроме равнодушия и еще, пожалуй, чудовищной пустоты, не ощущал. Вытянул из кармана смятую папиросу, но прикурить не смог. Сидел и ждал, когда пройдет слабость и дрожь в непослушных руках. Хотел затащить поглубже в кукурузу лежавший здесь же, у каменной ограды, труп боевика, но чувствовал, что не справится. Посидев еще немного, встал и направился к дому Акакия. Овраг перешел в том месте, где были переброшены два тонких бревнышка, хотя мог подняться по противоположному склону. Его словно бес подстегивал: слабо пройтись по хлипкому мостику?

Граната, брошенная в боевика, притаившегося возле уборной, взорвавшись, иссекла силикатным крошевом его спину. Дато осторожно перевернул труп на спину и так оставил.

Затем вышел на улицу и направился к машине. Попытался затащить в машину тело того, в черной куртке, но, когда руки коснулись потных подмышек мертвого, испытал такое омерзение, что его чуть не стошнило. Когда он все-таки затащил тело в машину, появился Акакий.

— Нужно спрятать машину! — сказал он Акакию.

— Я тоже так думаю! — согласился тот. Сейчас он уже не выглядел смельчаком, каким, к немалому удивлению Дато, показал себя в недавней стычке. — Но где?

— В лесу! Пока притащим второго, подумай, куда лучше отвести машину. Ты знаешь места, где они бывают реже всего… Послушай, с тобой все в порядке?

— Со мной все хорошо! — ответил Акакий. Пулемет он забросил за спину, пропустив ремень через плечо и под мышку. Было тесновато, но ослабить ремень он не догадался.

Над телом Кобы Акакий снял с себя пулемет и протянул Дато.

— Это пулемет Кобы, — сказал он.

— Какое это имеет значение! — ответил Дато.

— Который из них убил его?

— А как, по-твоему, кто это сделал?! — резко, с горечью спросил Дато и погодя добавил: — Ладно, бери мой автомат, а пулемет давай мне!

Когда шли к уборной, Дато на глаза попались куры. Вспомнил, что во время стрельбы их не было видно, и удивился, куда они могли подеваться.

— Вот не думал, что куры сообразят попрятаться.

Того, кто убил Кобу, они втиснули между передним и задним сиденьями. Боевика в черной куртке положили на заднем. Чтобы закрыть дверцу машины, пришлось обоим трупам задрать ноги. Дато вытащил из канавы автомат, брошенный Кобой, и закинул в машину. До их ушей отчетливо доносился сорванный голос матери Мамантия. Она уже не выла, только плакала и причитала.

— Куда положим Кобу? — спросил Дато.

— В дом внесем, — ответил Акакий.

Пошли туда, где оставался Коба. Перенесли его в гостиную. Дато попытался сложить руки покойника на груди, но они все время сползали.

— Давай принесем тахту и прикроем ею тело. Если до нашего возвращения кто-нибудь сюда зайдет, то ничего не обнаружит, — сказал Акакий в полной уверенности, что предложил что-то умное.

— Это ни к чему. Пошли, — спокойно ответил Дато.

— Я подвяжу ему челюсть!

— Пойдем! — нетерпеливо повторил Дато.

— А ключей-то у нас нет, как мы заведем машину? — спросил Акакий.

— Заведем! — отмахнулся Дато.

Когда, согнувшись в три погибели, он залез под баранку, ища нужные концы от стартера и зажигания, у него опять задрожали руки. С огромным трудом заставил себя успокоиться, чтобы не пустить пулю в Акакия, продолжавшего задавать дурацкие вопросы.

Машина завелась с первой же попытки. Акакий от радости чуть не расплакался и тут же вознамерился в нее сесть.

— Погоди, сперва загрузим и тех двоих, потом поедем! — остановил его Дато.

Хромого из оврага вытащил сам: его темя представляло отвратительную массу сгустившейся крови и осколков костей, но лицо сохранилось и было странно бледным. Валявшуюся рядом фуражку Дато засунул хромому в карман.

Толстяка Акакий дотащил до своего двора и оставил лежать у калитки.

— Возьми-ка ты этого, он полегче, а с толстяком я потом управлюсь! — сказал Дато. — Оттащу подальше в кукурузу того, что остался под каменной оградой, и догоню тебя.

— Что делать с оружием? — спросил Акакий.

— Спрячь в хлеву, только сначала поставь на предохранитель: наверняка патроны в стволе. Проверь, чтобы автоматы не были на взводе. Лимонки и пулеметные рожки прихвати! — бросил Дато Акакию, уже направляясь к кукурузному полю.

Ему пришлось потрудиться, чтобы перевалить тело пулеметчика через каменную стену. Немного передохнув, потащил его в глубь кукурузных зарослей и уложил рядом с боевиком в афганском камуфляже.

Акакий почему-то понес автоматы к хлеву соседа. Перед тем как зайти в хлев, оглянулся на Дато. Дато показалось, что тот ожидает от него одобрения, и опять почувствовал раздражение.