Гладиатрикс

После бега и упражнений в доспехах наступила очередь работы в строю, и вот тут Луцию стало ясно, в чем Лисандра действительно добилась успеха. Она выкрикивала короткие команды, Фиба дула в заржавленную трубу, извлекая из нее, правду молвить, довольно жалкие звуки, и женщины с завидной легкостью выстраивались по ниточке, занимая каждая свое место. Потом формирование принималось маршировать. Отвечая на различные приказы трубы, оно совершало то один маневр, то другой.

Бальб был в восторге.

— У них самый что ни на есть настоящий вид, — поделился он с Палкой. — Именно так, читая древних историков, я и представлял себе войско гоплитов! Я слышал когда-то, что этот ее спартанский жреческий союз до сих пор остается единственным местом на свете, где сохраняют такую традицию… Но одно дело услышать, совсем другое — самим обзавестись настоящими гоплитами!

Палка в ответ только крякнул. По его мнению, это была всего лишь бессмысленная игра.

Маршировка продолжалась, маневры становились все более замысловатыми. Малейшая нестройность рядов жестоко наказывалась — если не самой Лисандрой, то ее ближайшими подручными. Тит пояснил ланисте, что наказание осуществлялось в форме долбежки — так они тут называли дополнительные упражнения. Выслушав это, Бальб про себя отметил, что Лисандра так и не прибегла к кнуту, которого, судя по всему, досыта напробовалась у себя в Спарте.

— Скоро они сделают передышку, после чего перейдут к обычному гладиаторскому учению, — пояснил бывший центурион.

— Что ж, я видел достаточно.

Бальб довольно потер руки, прежде чем развернуть коня и ехать обратно в луд. Он как раз собирался толкнуть лошадь пятками, высылая вперед, когда его окликнула Лисандра. Ланиста натянул повод.

Спартанка подходила к нему, держа шлем на руке, взмыленная, в покрытых пылью доспехах. Он, впрочем, отметил, что сама она в маршировке участия не принимала. Должно быть, берегла свою рану. Что ж, молодец.

Бальб заговорил первым:

— Твои девушки весьма меня впечатлили!

— Хорошо, — коротко отозвалась она. — Но нам этого мало, Бальб.

— Ты это к чему? — спросил он осторожно.

— Пока у нас есть лишь тяжеловооруженные гоплиты, но для успеха необходимы и другие войска. Если сказания об амазонках содержат хоть толику правды, то варвары останутся верны своей обычной тактике: ударь и беги. Я должна буду обучить кого-то из твоих новых невольниц. Понадобятся пращники, лучники и…

— И кто еще?

Доводы Лисандры показались Бальбу разумными. В самом-то деле, пусть учит кого хочет и как хочет, лишь бы в судьбоносный день они выступили как надо, порадовали императора и принесли денежку. Почему не довериться Лисандре, уже показавшей себя даровитой наставницей?

— Понадобится конница, — сказала она. — Как легкая, так и тяжелая.

— Конница?.. — задохнулся ланиста. — Да ты хоть представляешь, во что это обойдется? На одних лошадей сколько потратить придется! Ты меня что, вконец разорить хочешь?

— Ланиста, на Эсхиловых играх я видела, как гонялись за осужденными преступниками конные фессалийки, — спокойно проговорила она. — Еще я слышала о команде египетских наездниц, которые выступают в тяжелых доспехах и выделывают на лошадях всевозможные трюки. Думаю, таких женщин можно найти. Если ты хочешь приблизиться к исторической правде и желаешь, чтобы мы выиграли, — раздобудь их для меня!

Бальб решил воззвать к доводам разума:

— Лисандра, я понимаю и ценю те усилия, которые ты прилагаешь, стараясь воссоздать легендарную битву. Ты стремишься не упустить ни единой мелочи, но…

— Для спартанцев в военном деле не существует мелочей, ланиста, — перебила она. — Мне нужна конница.

Такое нахальство заставило Бальба недовольно поджать губы. Что ж, сам виноват. Предоставил ей немало свобод, вот она теперь ими и пользуется. С другой стороны, она была единственной во всей его школе, кому он мог позволять подобные вольности и не сомневаться в том, что порядок будет соблюден. Так что Луцию волей-неволей приходилось терпеть.

— Содержание конницы влечет чрезмерные расходы, спартанка, — сказал он наконец, зная, как льстило ей подобное обращение. — Я и так уже возвожу новое крыло луда и закупаю немалое число новобранцев для твоего войска.

Губы Лисандры сжались в упрямую черту.

— Ты вынужден действовать в одиночку, Луций Бальб, — сказала она. — Тогда как против нас сообща выступит сразу несколько школ. Значит, и денег у них будет побольше, чем у тебя. Уж они-то на всадниц обязательно раскошелятся. К тому же варвары, из которых, как ты сам говорил, будет состоять это войско, на весь мир славятся искусством верховой езды, и к их женщинам это также относится. Если мы сойдемся с всадницами чисто в пешем строю, то они нас быстренько выкосят. Я даже местность использовать не смогу. Ведь все будет происходить на равнине, не так ли?

— Вроде того, — вынужденно кивнул Бальб. — Людям ведь захочется видеть все детали боя. Зрителей не выведешь на позицию, которую ты захочешь занять.