Гладный

«Уйди… Уйди…»– шептал про себя Колька и заметил, что даже его голос в голове дрожит от страха. – «Уйди от меня… Это всё сон… Я лежу дома и сплю… Сплю…»

На мгновение прикасания чудовища исчезли. Настала гробовая тишина и Колька, даже забыв про рану на плече, что горела огнём, вдруг стал осознавать, что это и вправду может быть сном. Но в этот же момент острые как бритва собачьи клыки сомкнулись на его шее. Сердце прыгнуло в груди, желая выскочить из открытого в крике рта, а последняя мысль, в умирающей голове мальчика истошно прокричала: «Не может этого быть!»

ГЛАВА 3

– Садись, поешь. – скомандовала мать Егору, ставив на доску шипящую сковороду с яичницей. -И из дома сегодня ни ногой, пока мужики волка этого не найдут. А и отлежаться тебе надо, всю ночь тебя тошнило.

Лениво, Егор подошёл к столу и морщась отодвинул от себя сковородку:

– Не… Сытый я, мам. Словно телёнка ночью съел.

– Ночью? – ухмыльнулась женщина. – И где же ты нашёл этого телёнка?…

Тут в сенях забрякали стеклянные банки на полках, послышался спешный топот мужских ботинок по деревянным ступеням. Дверь в дом распахнулась, как от сильного ветра и в дом вбежал отец Егора. Испуганно, поглядывая на сына, он знаком головы подозвал к себе жену. Отведя её в сторону, отец склонился над её ухом и что-то коротко сообщил. Поднеся фартук лицу, женщина вдруг глухо простонала, перейдя через мгновенье на протяжный вой…

На улице было шумно. Почти все жители Хвора, сновали туда-сюда, громко бранились и трясли в злобе руками. Женщины с длинными вицами в руках загоняли непослушную детвору домой, и причитали, словно стояли около чьего-то гроба и оплакивали усопшего. Откуда-то с начала деревни, медленно вышагивала лошадь, запряжённая в телегу. Ведя её за узду рядом шёл понурив голову дед Аким. На телеге, рядом окровавленного серого одеяла, под котором лежало чьё-то тело, на коленях стоял отец Коли и вцепившись в одеяло, что было мочи кричал.

Когда дед Аким остановил лошадь около дома родителей Коли, мужики стащили отца с телеги и под руки увели его в избу. Ещё несколько человек подняли растерзанное тело мальчика и занесли его вслед за отцом, а дед Аким, взобравшись с ногами на телегу и встав на неё, снял фуражку. Оглядев окруживших телегу людей, старик поднял над собой руки:

– Люди! Волк окаянный, что забрёл в наши леса много лет назад, снова вернулся в землянку! Вновь он напал на человека! На маленького мальчика! – голос старика дрогнул, но собравшись с духом, он продолжил, списав дрожь в голосе на кашель. – После похорон Николая, то бишь послезавтра, все, кто имеет дома ружьё, собираемся перед моим домом! Вспорем брюхо убийце! Дух мальчика должен быть спокоен!

После этих слов, дед Аким перекрестился и, спустившись с телеги, медленно побрёл в дом погибшего мальчика.

Егор бежал к озеру. Этого не может быть! Коля просто ушёл на озеро, не предупредив его, чтобы наловить побольше рыбы, а потом хвастаться, что он лучший рыболов. Мальчик в телеге не может быть его другом, ведь погибают и умирают только глубоко взрослые люди, с маленькими такого не происходит. Он слишком мал, что быть растерзанным волком или просто внезапно умереть… Но на озере не было ни души. Тишина и зеркальная поверхность воды, отражающая встающее солнце в своей поверхности.

– Коля!

Егор кричал что было сил, может Коля на другом конце берега, может он и прячется от него. Мальчик бегал вдоль озера в поисках друга, но даже спустя час, Коля не был найден, а охрипший Егор, сидел на коленях и рыдал, смотря на своё отражение в чистой воде озера. Только сейчас он вдруг заметил, что с ним самим что-то не так. Неизмеримое чувство сытости распирало его изнутри. Время уже было далеко послеобеденное, а он не хотел, есть совсем. Прислушиваясь к этим ощущениям, он вдруг осознал, что его уже даже тошнит от этого чувства и вскоре, тяжесть подобралась к горлу, и Егора вновь стошнило прямо в воду. Вытирая лицо рукой, мальчик с ужасом увидел, что у него окровавленная ладонь, вытирая ему рот. Вставая с колен на дрожащие от страха ноги, мальчик с отвращением посмотрел на то, что сейчас плавало на поверхности воды, то, что вышло из его желудка. Окровавливая чистый цвет озёрной воды, наверху плавали несколько человеческих пальцев и что-то ещё кровавое, напоминающее кусок сырого мяса. Вглядываясь в пурпуровое месиво, Егор вдруг увидел в покрывшейся рябью воде своё отражение и вскрикнул. Из воды на него смотрело вытянутое лицо, не имеющее глаз и носа, с толстыми, свисающими до подбородка губами. Пятясь назад, Егор с криком припустился бежать от озера прямиком назад в деревню.