Гламорама

Я пытаюсь раскурить сигарету, которую кто-то облил минеральной водой, а Лорен рассказывает стоящему перед ней на коленях Вуди Харрельсону о выращивании конопли, и тогда я переключаюсь на Хлое, прерывая ее, вне всякого сомнения, увлекательное общение с Бакстером, и она неохотно поворачивается ко мне, допивая на ходу еще один «космополитен», и на лице у нее написана скорбь, когда она спрашивает:

— Что тебе надо?

— Эээ, зайка, что там за история с Лорен и Дамьеном?

— Ты мне так надоел, Виктор, что я даже не хочу отвечать тебе на этот вопрос. К тому же о чем ты вообще говоришь?

— Как давно тебе стало известно об отношениях между Дамьеном и твоей так называемой подругой Лорен? — спрашиваю я снова, более тихо, глядя при этом в сторону Лорен и Вуди.

— Почему мой так называемый бойфренд не задаст этот вопрос той, кто, по его словам, дороже всех на свете? — вздыхает она, глядя в сторону.

— Дорогуша, — шепчу я терпеливо, — я знаю, что они встречаются.

— Кто тебе это сказал? — говорит она, отшатываясь от меня. — Где ты об этом прочитал? О Боже, как я ужасно устала!

— Отчего это ты так ужасно устала? — терпеливо интересуюсь я.

Она смотрит остекленевшими глазами на остатки фруктового мороженого, растекающиеся лужицей на ее тарелке.

— Да, помощи от тебя не дождешься, — вздыхаю я.

— А какое тебе до этого дело? Что ты хочешь от меня услышать? Ты что, ее трахнуть хочешь? Или его? Ты…

— Тсс. Зайка, с чего тебе это в голову пришло?

— Виктор, только не нуди. — И она машет у меня рукой перед лицом, давая мне понять, что разговор закончен.

— Элисон и Дамьен помолвлены — об этом-то ты слышала? — спрашиваю я.

— Меня не интересует, что там у других, Виктор, — говорит Хлое, — по крайней мере не сейчас. Не сегодня. Не сейчас, когда у нас все так плохо.

— По-моему, тебе не мешало бы затянуться разок вон тем здоровенным косяком, что в зубах у Элисон.

— Почему? — внезапно возмущается она — Ну почему, Виктор? Почему ты думаешь, что наркотики могут мне хоть чем-то помочь?

— Потому что мне показалось, что ты сейчас снова заведешь разговор на тему, какой толстой и несчастной ты была в четырнадцать лет.

— Почему вчера ты настаивал, чтобы я не надевала это платье? — спрашивает она, скрестив руки на груди и внезапно оживляясь.

Выдержав паузу, я говорю:

— Потому что… ты напоминаешь в нем… Покахонтас… но вообще, зайка, ты выглядишь в нем просто зашибись.

Я озираюсь по сторонам, приветливо улыбаюсь Беку, верчу в руках «Мальборо», ищу свою гигиеническую помаду и снова приветливо улыбаюсь Беку.

— Нет, нет и еще раз нет, — качает она головой. — Тебе бы тогда на это было наплевать. Тебе всегда наплевать на то, что не имеет к тебе никакого отношения.

— А разве ты не имеешь ко мне кое-какого отношения?

— Только в самом поверхностном смысле, — говорит она. — Только потому, что мы вместе снимаемся в этом фильме.

— Ты полагаешь, что знаешь все про всех, Хлое.

— Мать твою так, я знаю куда больше, чем ты, Виктор, — говорит она. — Кого ни возьми, все знают куда больше, чем ты, и знаешь, меня это не прикалывает.

— Слушай, у тебя, случайно, не найдется гигиенической помады? — интересуюсь я осторожно, оглядываясь по сторонам, не слышал ли ее слов кто-нибудь.

Молчание, а затем внезапный вопрос:

— Откуда ты узнал, что Элисон собирается прийти в таком платье? Я думала об этом сегодня весь вечер. Откуда ты знал, что Элисон собирается надеть именно такое платье? А ведь ты знал, верно?

— Зайка, — говорю я, чувствуя, что нахожусь на грани отчаяния. — Мне очень тяжело понять твою логику…

— Нет, Виктор, нет, — говорит она, распрямляясь на стуле. — На самом деле все ужасно просто. Все ужасно просто.

— Зайка, ты просто полный отпад.

— Боже, как я устала смотреть на это пустое место, которое заменяет тебе лицо…

— Альфонс! — Я делаю знак проходящему мимо официанту. — Минеральную воду на этот стол. Con газ?[100]

— И почему Дамьен все время спрашивает меня про какую-то шляпку, которую я не надела? — спрашивает она. — Что, сегодня все спятили, что ли?

Тут Хлое отвлекается и изучает свое отражение в зеркале, висящем на другом конце зала, в то время как Брэд Питт и Гвинет Пэлтроу празднуют то, что последней наконец удалось подобрать себе правильный лак для ногтей, и нас постепенно разносит в разные стороны, и те, кто не принимает наркотики, курят сигары, так что я тоже беру сигару, и витающие где-то высоко над нами духи Ривер Феникса, Курта Кобейна и моей матери смертельно скучают.

— А что, Лорен встречается с Бакстером? — интересуюсь я невинно, давая Хлое последнюю возможность ответить и раскланиваясь одновременно при этом с Брэдом и Гвинет.

— Встречается с Бакстером? — передразнивает меня Хлое. — Мне надо выпить еще один «космополитен», а затем я валю отсюда ко всем чертям.

Затем она возобновляет общение с Бакстером, полностью игнорируя меня, что весьма обидно, и тогда я принимаю несколько изящных поз с сигарой, а затем поворачиваюсь к Лорен, которая вроде бы участливо следит за мной.

— Похоже, она чем-то расстроена, — говорит Лорен, глядя на Хлое.