Глас Времени

Минут двадцать они плутают по промерзшим проходам, пока не въезжают в широкое помещение с низкими потолками. На стенах предусмотрена система хорошего освещения, и здесь было бы очень светло, если бы она функционировала. Свет дают лишь несколько продолговатых ламп, висящих наверху. Иосифу это помещение сильно напоминает станцию метро. Водитель глушит мотор, и они слезают со снегохода.

– Жалко бросать здесь такую технику, – говорит он Иосифу.

– А почему нужно бросать? Разве нельзя поехать на нем?

– К сожалению, нет, потому что туда, куда нам нужно, на нем мы будем ехать около двух суток. А сейчас сядем на монорельс и домчимся всего за пару часов. – Офицер снимает шлем и предлагает Иосифу сделать то же самое. – Здесь тепло и кислорода достаточно.

Слова мужчины о монорельсе заинтересовывают Иосифа. Он быстро идет по платформе и натыкается на обрыв, на дне которого прямой блестящей линией тянется узкий рельс.

– Что ж, я не удивлюсь, если в вашем немецко-антарктическом раю поезда и во время войны ходят по расписанию.

– Не поезда, а всего один вагон. Поезда тихоходные, разгоняются максимум до двухсот, зато одиночные супервагоны летают под четыреста пятьдесят. А расписание сейчас в военное время одно. – Он показывает устройство, напоминающее планшет. – Вводишь код и вызываешь транспорт на ту станцию, которую тебе нужно.

– Кстати, как обстоят дела военные?

Офицер пробегает глазами по лицу Иосифа и быстро вздыхает:

– Мне сказали, от тебя ничего не скрывать, выдавать любые сведения, если попросишь. – Он прищуривается: – Что ж ты за человек такой? Прибыл неизвестно откуда, а за тебя сам главнокомандующий Хорст радеет.

Иосиф усмехается и отвечает возникшей на языке строчкой из некогда прочитанного:

– «Я иду неизвестно откуда, я иду неизвестно куда, но иду я, конечно, оттуда и приду я, конечно, туда»… А давай так: если тебе приказали выдавать мне любую информацию, выдай-ка лучше, что действительно говорят о моей персоне? Оставим войну на потом, обсудить фронтовые события мы сможем позже.

Мужчина постукивает шлемом по бедру.

– В общем, в наших высших кругах уже, наверное, год гуляют слухи о некоем посланце.

Иосиф поднимает брови.

– Хочу заметить, что это только слухи. Причем, не обошлось без столь любимого нами, немцами, мистицизма. Говорили, из глубины времен в наш ледяной мир нагрянет человек, призванный воссоединиться с могущественной тройкой…

– Какой-какой тройкой?

– Это тоже элемент нашего народного, так сказать, антарктического фольклора. Существует убеждение, будто на планете каждые сто лет рождаются четыре человека, которые могут управлять миром, если воссоединятся. За всю историю человечества, ну, опять же, как говорят, такого прецедента не было ни разу. Каждое столетие исправно порождало четверку избранных, но хитрый господин случай в процессе жизни все время уводил их от встречи.

– Следуя этой логике, я должен присоединиться к некой уже собравшейся тройке. То есть, я тот самый избранный под номером четыре? – уточняет Иосиф.

Офицер кивает.

– Они ждут меня? И кто они?

– Да брось, я же говорю, это слухи… Легенды, короче. На самом деле нет никакой тройки, и ни с кем тебе воссоединяться не надо. Легенда настолько смешна и абсурдна, что вслух про нее у нас никто сказать не решается. Все о ней знают, но помалкивают. Год назад кто-то запустил эту «утку», и до сих пор никто не знает, откуда у нее растут ноги.

– Получается, я не посланник? – мотает головой Иосиф.

– В том-то и дело, что посланник. Какая-то часть легенды оказалась правдивой. Когда несколько дней назад ты прибыл со своим другом… как его звали?..

– Лотар.

– Верно. Вы прибыли, как и было завещано, и все охнули от того, что это произошло. Но никто не мог понять, кто из вас двоих тот самый посланник. В шутку или всерьез, наш главнокомандующий Хорст вызвал вас к себе, чтобы выяснить это. Он оказался очень прозорливым…

Иосиф быстро смекает, что этот человек не в курсе их ранних встреч еще в далеком 1939-м году. И последняя встреча в мобильной ставке была отнюдь не для того, чтобы что-то выяснить.

– …Затем вы ушли, и он сказал, что теперь вернется тот, кто действительно важен истории. Он предположил, что этим человеком непременно окажешься ты. И вот я уже несколько суток живу в этих промерзших тоннелях, чтобы узнать, правы ли сказания или нет. А я, между прочим, не какой-нибудь там служака, я старший офицер спасательной службы, у меня в подчинении тысяча человек, а я, понимаешь ли, здесь в поисках истины шатаюсь. – Он вздыхает и, наклонив голову, заглядывает в темную даль тоннеля. – Ну, что это я… приказ есть приказ. Ты вернулся, – смотрит изучающим взглядом. – Вижу, окончательно тебя запутал? Не переживай, мы сами не слишком-то понимаем.

Втайне от офицера Иосиф приходит к пониманию, откуда у легенды «растут ноги»: