Гласность и свобода

Из доклада журналиста Максима Гликина стало ясно, почему Татьяна Георгиевна Кузнецова не смогла спасти своего подзащитного, двадцатилетнего мальчишку, который убил людей, четырежды — раз за разом, при том, что он делал все, чтобы вылечиться от наркомании — вновь сажали его на иглу. Выяснилось, что подразделение МВД по борьбе с наркотиками сперва выходя на мелких, потом все более крупных наркоторговцев, вышло и на их центрального наркобарона. Все оказались сотрудниками ФСБ. Искалеченному мальчишке, которого защищала Кузнецова, мстили — дали двадцать лет, за то, что он убил их сотрудников — средней руки наркодилеров. И всем объяснили на будущее — наркоторговцев трогать нельзя.

В 2000 году конференции «КГБ: вчера, сегодня, завтра» оставались актуальны, как и издание нами бюллетени «Государственная безопасность и демократия».

КГБ, как мы и предсказывали десять лет назад, и практически в одиночку пытались этому сопротивляться открыто пришел к власти в России. Оставалось только понять, как происходил захват власти в стране советскими спецслужбами и к чему это в результате приводит. В конце ноября двухтысячного года мы с невероятным трудом провели новую конференцию. Проводить ее пришлось в микроскопическом зальчике музея Сахарова — Самодуров, понимая реакцию Елены Георгиевны, не посмел мне отказать, хотя ему явно этого очень хотелось и воспользовавшись правом хозяина что-то совершенно неприличное лгал перед ее началом.

Впрочем за год до этого как раз музей Сахарова оказался тем единственным в Москве местом, где я проводил пресс-конференцию Марины Салье и Владимира Иванидзе о финансовых аферах Путина в Петербурге. В результате одной из них редкоземельный элемент скандий был получен по специальному именному распоряжению Гайдара, якобы для поддержки голодающего населения Петербурга (это недавно обнаружил Андрей Илларионов, Владимир Путин — был очень мелким для Гайдара чиновником и совершенно неясно откуда вице-премьер вообще знал его фамилию). Зато скандий этим человеком, сделавшим столь блестящую карьеру, продавался им при международной цене 12–13 тысяч долларов по сорок пять дойчемарок, да и на эти деньги продукты питания в Санкт-Петербург не поступили. Марина Евгеньевна еще наивно надеялась, что обнародование этих документов может помешать избранию Путина. Но никто не соглашался проводить ее пресс-конференцию, да и журналисты (свободной России), если и пришли на нее, то никто ничего не опубликовал. Подготовил статью только Владимир Иванидзе, выступавший на пресс-конференции, материалы которого были еще обширнее, чем у Салье, но и его статья была снята в газете «Ведомости». Владимир был уволен, а пришедшие в газету сотрудники ФСБ, по его словам, поражались — «откуда вы все это взяли, ведь мы все документы уничтожили». Впрочем Марина Салье скопировала свои материалы еще в начале девяностых годов.

В своем вступительном слове на конференции я говорил о том, что нашей задачей является хотя бы выяснение того механизма, с помощью которого происходил захват власти в России. Но «Гласность» не была аналитической структурой и, к сожалению, только двое из выступавших говорили об общегосударственных проблемах — Владимир Иванидзе (Марина Салье к этому времени уже скрылась после пресс-конференции на десять лет в псковской деревне — вероятно, у нее были для этого основания) и Станислав Лекарев, в прошлом полковник КГБ — последний, кто еще отваживался выступать на наших конференциях. Но оба они говорили хотя и об общем, но настоящем: Владимир о том, как происходит захват гигантской собственности открыто пришедшими к власти сотрудниками КГБ теперь уже породнившимися с крупнейшими бандитскими группировками (Тамбовской, Ореховской и другими), Лекарев со знанием дела — о генетическом и структурном сходстве и приемах работы спецслужб и мафии. Была правда, еще пара докладов бывших сотрудников КГБ — полковника Преображенского и присланный из США генерала Калугина, но они, пожалуй, не были ни аналитическими, ни актуальными, да еще исторический доклад об Андропове Игоря Минутко.

Все остальные сорок с лишним выступлений были по сути дела об одном и том же: как по всем регионам России (Москва и Самара, Смоленск и Саратов, Дальний Восток и Новочеркасск) фабрикуются повсеместно уголовные дела против ученых, нагнетая шпиономанию и страх в академической среде, подвергаются разгрому буквально все виды общественных организаций — профсоюзные, религиозные, еще уцелевшие филиалы партий и главное — правозащитные и экологические, на Кубани вслед за Грицанем люди неудобные КГБ погибали странно и скоропостижно. Выступали адвокаты, пытавшиеся защитить арестованных в российских судах, в Страсбурге, в Комитете ООН. Как мы знаем, все это происходило без большого успеха. Нередко страдали сами адвокаты — в машине Карины Москаленко в Страсбурге оказалась ртуть и она едва не погибла, Сергей Бровченко сам попал в лагерь и все было в этом же роде.

КГБ официально пришел к власти в России и устанавливал «новый порядок».