ГЛАВА 2

“Когда Адам попал под тот чёртов грузовик, я чувствовал себя очень виноватым. – начал он – Но ведь нужно было жить дальше… И я, решив продолжить начатое им дело, принёс руководству написанные в той тетради расчёты”. Самюэль постучал пальцем по названию компании, вышитому на его груди. Адам как заворожённый слушал, не отрываясь, в невероятно волнении глядя на друга. “Как я и предполагал, они долго чесали свои тупые головы, – продолжал рассказчик, – говорили, что у нас полно своих проблем с криогенной консервацией, но всё-таки дали мне карт-бланш в виде небольшого годичного финансирования, и знаешь что?” “Что?” – в нетерпении ожидая продолжения, эхом отозвался Адам. “Дело пошло, – продолжил довольный Самюэль, – и ещё как. Расчёты были верны, и парни из отдела уже к концу года собрали первый прототип, который работал так, что боссы выпрыгивали из штанов от счастья, считая будущие прибыли”. Переполненный эмоциями двадцать второй, вытер повлажневшие от счастья глаза. “Адам был гений, друг мой, – улыбнувшись в ответ, продолжил Самюэль. – Меня сразу повысили и дали такой бюджет, о котором ещё недавно нельзя было и мечтать. И вот тогда…” – вдруг замолчал Самюэль. “Что тогда?” – переспросил Адам, не отрываясь, глядя ему в глаза. “Тогда я вместо развития проекта искусственного интеллекта занялся тем, о чём эти недоумки совсем и не подозревали”, – с вызовом ответил Самюэль, глядя на Адама. “Клонирование”, – понимающе кивнув головой Адам, глядя на друга. “То, благодаря чему мы можем сейчас говорить с тобой, мой милый, – ответил Самюэль и, участливо прикрыв ладонью, грязную руку Адама, продолжил: – В течении пяти лет мне удавалось водить их за нос, и всё благодаря тому, что ИИ выдавал поразительные результаты. К тому же работы по криогенике я тоже не забрасывал. Мы создали аппарат, способный погружать в анабиоз и выводить из него обезьян просто по щелчку пальцев. И тут случилось то, – Самюэль начал кашлять, – что случилось”, – еле выдавил он из себя, задыхаясь от душивших его спазмов. Адам, участливо глядя на друга, поддерживал его. Когда приступ стал сходить на нет, он участливо спросил: “Ты болен?” “Теперь это уже не имеет значения, – сплёвывая наполненную кровью слюну, равнодушно махнул рукой Самюэль. – Так вот… Зная о наших разработках, военные пришли к боссам, а те вызвали меня. И всё закрутилось быстрее, чем колёса моего старого “Корвета”. Помнишь его?” – спросил Самюэль, заглядывая в глаза Адама. Тот горячо закивал, растянув в улыбке рот с жёлтыми нечищенными зубами, вспомнив красного лака великолепную машину Самюэля. “Предвидя ядерный конфликт, – продолжил удовлетворённый реакцией собеседника Самюэль, – страны двадцатки выделили бюджет для создания центров сохранения памяти цивилизации. А управлять ими должен был…” “ГОДсис”, – закончил фразу Адам. “Точно, – кивнул Самюэль. – Мы начали работать параллельно. Строились базы, в разработках которых активно участвовала наша нейросеть. Успехи ГОДсис поражали, ведь он показывал чудеса мощности и сообразительности. Но в один прекрасный момент военные спросили меня: “А что если ваш цифровой умник решит, что человек ему больше не нужен?” “И знаешь, что я ответил им? – Самюэль выжидательно посмотрел на Адама. – Я им сказал, что он так и решит, рано или поздно. И они приказали нам придумать что-нибудь. И мы что?” – он с гордостью глянул на двадцать второго. “Придумали…” – вместо друга закончил Адам. “Да, – кивнул головой Самюэль, – мы прошили ему в систему не стираемый баг, который требовал от ИИ наличие живого, дееспособного оператора при любой перезагрузке или обновлении”. “То есть ГОДсис нужен был живой человек не для того, чтобы ремонтировать ангелов?” – удивлённо спросил Адам. “Конечно, нет”, – улыбнулся Самюэль. “Вот оно что… Теперь-то ясно, – проговорил ошарашенный Адам. – А откуда мой материал?” “Клиника. В утро гибели, да и…” – ответил Самюэль. “Но почему я?” – перебил старого друга Адам, испытывающе заглянув ему в глаза. “Корпоративная этика, чёрт бы её побрал. Если бы я сделал себя элементом ГОДсис, это было бы неоднозначно воспринято членами правления. Нужен был кто-то третий. А я чувствовал определённую вину за тот чёртов грузовик. К тому же, – вздохнул он, – жена настояла. Она долгие годы переживала случившееся”. “А как её звали… твою…?” – не закончив фразы спросил Адам, боясь даже подумать о том, что пришло ему в голову. Самюэль вздохнул и произнёс: “Рита. Её звали…” Адам, ошарашенный услышанным, схватил друга за грудки: “Только не говори мне, что ты женился на…” “Да”, – кивнул Самюэль. Адам оттолкнул его и прошептал: “Почему она, именно она?” “Так получилось, – вздохнул Самюэль. – А потом, если бы у нас с ней ничего не вышло, скорее всего мы бы не разговаривали с тобой сейчас”. Адам пронзительно смотрел на Самюэля: “Из всех женщин мира ты выбрал именно её”. “Адам был мёртв, а она так несчастна. Вспоминая погибшего мужа, Рита часто звонила мне. Мы ездили на могилу, и в один день…” – замялся Самюэль. “Хватит, – остановил его Адам, – я не хочу этого слышать”. “Да, – кивнул Самюэль, оглянувшись на цифровой сигнал, раздавшийся из-за открытой двери центра, – и правда, хватит воспоминаний. Я должен тебе кое-что показать, идём-ка со мной”. “Погоди, – попросил Адам, – чуть позже, умоляю. Я должен знать всё”. “Зачем тебе это?” – спросил Самюэль. “У меня было столько вопросов, а теперь… Да и к тому же, ты столько времени провёл один, неужели не хочешь поговорить со старым другом, поделиться?” – выпалил Адам “Ты правда хочешь знать детали?» – снова спросил Самюэль. Адам горячо закивал в ответ. “Ну хорошо, – пожав плечами, вздохнув, продолжил Самюэль – Мне кажется, мы остановились на операторах?” “Если не считать Риты, то да”, – стараясь не выдать укол ревности буркнул Адам. “Операторы не могли жить вечно, – будто на замечая настроения двадцать второго, продолжил Самюэль, – и тогда пригодились мои работы по клонированию. Но так как времени и денег на них было потрачено значительно меньше, чем, например на ИИ, то и результат был соответственный. От ускоренной репродукции страдало качество, и репликанты не всегда получались дееспособными. А замедление процесса при определенных обстоятельствах было угрозой существования ГОДсис. Но я рад, что наш электронный Бог как-то справлялся все эти столетия”. “Подожди, – снова перебил Адам, – но как тогда ГОДсис так легко отпустил меня с Эвой?” “Скорее всего на момент, когда ты трахался с своей новой пассией, у ГОДсис уже был заготовлен репликант. Или, может, Он решил, что готов возродить людей. Я не знаю. Он – голова». “Мёртвая”, – эхом добавил Адам. “Что?” – переспросил Самюэль. “Я убил Его”, – тихо ответил Адам и испытующе посмотрел в глаза другу, вдруг ставшему очень серьёзным. Повисла пауза. “Ну и чёрт с Ним, – неожиданно счастливо улыбнулся Самюэль. – Всё вокруг кроме нас мертво. Чего же переживать о смерти ещё одной железяки. Не бери в голову. Ты жив, и это сейчас главное”. Самюэль, широко улыбаясь, подмигнул удивлённо смотрящему на него Адаму. “Ну хорошо, – через паузу продолжил двадцать второй, – но откуда он мог знать, что я захочу уйти?” «Бихевиористика, мой милый, – похоже, довольный сменой темы, проговорил Самюэль, – изучение поведенческих структур. В системе была прописана рекомендация через определенный промежуток времени начинать работы по клонированию вне зависимости от обстоятельств. Репликант, первое время ответственно относясь к своим обязанностям, уже через пару лет был готов на пакости”. “Ты-то откуда знаешь?” – с вызовом зло спросил Адам. “Моя лаборатория тестировала пилотный образец, который и был отправлен в первый центр”, – ответил Самюэль. “Подожди, подожди, – остановил его Адам. – Ты хочешь сказать, что в каждом центре…” “Был свой Адам”, – хором закончили оба. “Чёрт, – ошарашено Адам присел на корточки. – Стой, стой, – сказал задумавшись он, – значит, все эти люди – мои потомки? “Не думаю. Хотя? Не знаю. Может частично и, да…” – равнодушно махнул рукой Самюэль, – в центре 6 после карантина продолжались работы. Там были и женщины, так что всё может быть”. “Ладно, хорошо, с ними понятно. А ты? Как ты оказался здесь?” – задал Адам главный мучивший его вопрос. “Это интересная история, мой дорогой, – ответил Самюэль – В центре 5 не было предусмотрено наличие оператора. По плану это была просто станция, дублирующая информацию всей сети. Но я, пользуясь своим служебным положением, установил здесь криокамеру, которая позже спасла меня, позволив входить в гибернацию. Когда я давал команду к установке аппарата, то делал это на всякий случай. Здесь должна была стоять такая же система клонирования, что создала и тебя, но с моей матрицей личности. Вот только единственное, что я успел сделать, это вживить себе разъём коммуникативного порта. А потом начался ад. Все стали забрасывать всех бомбами, и времени закончить начатое уже не было. Я вынужден был почти всё время прозябать во сне, периодически просыпаясь, расходовать драгоценные ресурсы и стареть”. “Ну хорошо, это понятно. А как ты узнал, что на полу лежу я?” – осторожно спросил Адам. “Он должен был привести тебя ко мне”, – кивнул Самюэль на труп хекавара. “Каяф?” – подозрительно спросил Адам. “Я установил для себя график выхода из гибернации и просыпался примерно каждые пятьдесят лет, – ответил Самюэль, – но у меня были два злейших врага. Время, и проклятые землетрясения. Они разрушали не только этот бункер, но и мои планы. И в одно не самое лучшее пробуждение мой компьютер затребовал перезагрузки. Но он тоже часть ГОДсис, которому требовался оператор. А его у меня, как ты понимаешь, не было. Я попробовал установить связь с центрами, но соединился только с твоим, третьим, который, приняв мою попытку контакта за хакерскую атаку, перешёл в режим замкнутой жизнедеятельности. Время шло, мой компьютер мог вырубиться в любую секунду, – он снова начал кашлять. – Проклятье, – зло проговорил Самюэль, заходясь в приступе.” “Да что с тобой, ты простужен?” – спросил Адам. “У меня рак, – страшно ответил Самюэль, – его нашли ещё до начала всех этих событий. И он тоже, – вдруг нервно повысив голос, сказал Самюэль, – заставлял меня действовать скорее. Я должен был торопиться. А эта сволочь! – сделав быстрый шаг, он пнул труп Каяфа. – Не делала то, что велено”. Адам, раскрыв рот, смотрел на Самюэля, не произнося ни звука. “К тому же я давно не выходил на воздух, – продолжал Самюэль, – а он не очищен. В любом случае, думаю, надо поменьше шляться здесь. Так о чём это я?” “Ты сказал, что компьютер требовал перезагрузки”, – осторожно напомнил Адам. “Да, точно, – продолжил Самюэль, – система хотела перезапуститься, и ей требовался оператор, а единственное место, где его можно было добыть, это центр 3. Нужно было что-то предпринять, как-то выманить, послать за тобой кого-то. И тут мне повезло. В один прекрасный день вот прямо сюда пришёл этот недоумок, – Самюэль снова замахнулся ногой, но, передумав, лишь плюнул на труп. – Он хотел посмотреть, что находится за дверью. К моей радости, этот дикарь знал язык, на котором мы смогли поговорить. Он хотел услышать великого духа горы, ну и получил то, что хотел, – Самюэль хрипло засмеялся. – Этот идиот стал приходить чаще и жаловаться на гадкого вождя, чьё место мечтал бы занять. Он совсем ничего не смыслил в корпоративных интригах. – Самюэль хитро подмигнул. – Но я научил его”. “Ты подсказал ему убить отца Эвы?” – удивлённо спросил Адам. “Что здесь такого? – спокойно спросил Самюэль. – Это же просто политика, способ выживания, и только. “Но…” – закипая, начал Адам. “Никаких “но” здесь нет! – неожиданно зло крикнул Самюэль, перебивая. – В “белых перчатках” не выжить никогда и никому, а тем более в мире, где люди едят крыс или в одиночестве проводят тысячелетия. Отчаяние правит здесь бал. Именно оно помогло мне придумать и осуществить сложный, поверь, очень сложный план, позволивший тебе сейчас быть здесь”. “Погоди, погоди, – остановил собеседника Адам, – уж не хочешь ли ты сказать, – ошарашенный догадкой, продолжил он, – что Эва появилась в центре 3 не случайно?” “А как же ещё? – удивился Самюэль, – я приказал этому кретину сказать ей, что живущей за высокий стеной “добрый” Бог хочет обнять её никчёмную жизни на землетрясения. – он начал смеяться – И будто с ним можно договорится.” Новый приступ кашля прервал смех и рассказ Самюэля. Выплюнув окрашенную кровью новую порцию слюны, он выкрикнул: “А с Богами нельзя договариваться! Их нужно бояться, и делать то, чего они хотят”. Пытаясь осмыслить услышанное, Адам не отрываясь смотрел на Самюэля, который несколько придя в себя продолжил: ”Поступок этой женщины – просто решение уравнения. Знаешь, как трудно было сделать так, что бы этот мёртвый болван не знал, что она копает проход? Иначе бы он наверняка решил тоже немедленно пробраться туда, что, собственно, и сделал, едва только представилась возможность”. “Но как ты узнал, что Эва будет копать лаз под стеной?” – раздавленный услышанным спросил Адам. “А что она должна была ещё делать?! – зло выкрикнул Самюэль. – Искать Капитана Америку, чтобы он защитил её? Этот лысый кретин рассказал мне, что дочь вождя, вопреки их обычаям отказала ему. И я понял, кто мой кандидат. К счастью, она не обманула моих ожиданий. Будь сучка менее решительной, ничего бы не вышло. Спрятаться ей больше было негде, вот она и сделала то, что и должна была. Прокопала ход и, конечно, нашла тебя, одинокого и обуреваемого страстями”. Самюэль замолчал, тяжело дыша. Затем выплюнув новую порцию кровавой слюны, продолжил: “Запущенная мной логическая цепь событий сработала. Даже слишком. Чтобы не спугнуть тебя, я приказал этому дохлому болвану увести дикарей подальше от деревни. Но ты чуть всё не испортил, и попёрся обратно к ГОДсис, – эмоционально сказал Самюэль, – ведь он…” “Лекарство”, – тихо перебил его потрясенный Адам. “Что?” – переспросил Самюэль. “Лекарство, – громче повторил двадцать второй, сдерживая кипящую в нём ярость – я ходил к ГОДсис за лекарством для моего больного сына!” Не отвечая, Самюэль холодно смотрел Адаму в глаза. “Значит, всё то, что происходило с мной: Эва, Айван, больной Кайл, весь этот холод, ужас и смерть – это был твой план?!” – яростно закричал Адам. “Не всё, но в целом да, – спокойно ответил Самюэль. – Это была продуманная мной логическая цепь событий, которую ты усердно усложнял своими глупыми поступками, – снова повысил голос Самюэль. – Ты вечно всё ломал, усложняя жизнь всем вокруг. Наделал детей, а я вынужден был, расходуя драгоценную энергию, включить маяк, чтобы ты, кретин, не замёрз, заблудившись в чистом поле. Крал чужую еду, напал на человека в пещере, который присматривал за тобой. Потащив толпу дикарей в центр 3, просто разрушил его. Забрал у человечества хрупкий шанс на возрождение, уничтожив терабайты терабайт накопленных знаний. Убив ГОДсис, лишил меня будущих операторов, заставляя, не закончив работу, рисковать собой, делая то, что требует ещё дополнительных исследований”. “Ты врёшь, ты всё врёшь! – закричал в ярости Адам. – Если это правда, то почему ты не схватил меня тогда, когда я пришёл прямо сюда, на свет твоего маяка?!” “Этот ублюдок опередил меня! – визгливо крикнул Самюэль. – Я ему запретил, а он любил твою потаскух. Этот болван упрашивал меня позволить им быть вместе. Но она была единственной женщиной в племени этих дикарей, с которой ты бы смог объясниться. Поэтому я не разрешил ему, и тогда эта мразь решила подложить твою девку под каждого знакомого ему мужика”. Самюэль направил свой старческий указательный палец с аккуратно подпиленным ногтем на неподвижно лежащего Каяфа: “Я уже видел своего оператора на мониторе, а ты, первобытная тварь, пока я был под капельницей вырубил и утащил его прямо у меня из-под носа!” Он снова закашлялся и, повернулся к Адаму: “А потом он вернулся и стал молить меня о пощаде, показав, что привёл в подарок мне эту тупую бабу и твоих сопляков, один из которых вечно орёт!” Самюэль подошёл к Каяфу и, увидев под его ногой выломанное оружие ангела: “Тупой ублюдок! – он с силой пнул ногой оружие. – Видно, хотел убить меня. Ты и так это делал, – зло сплюнув кровавой слюной на тело хекавара, крикнул Самюэль, снова несколько раз пнув труп, – отбирая у меня драгоценное время”. “Ты не смеешь так говорить о моей семье, – с ненавистью глядя на Самюэля, тихо шипел Адам, – так говорить о них, ты…” “Но я покарал его за то, что он ослушался меня, за жадность и тупость!” – яростно кричал Самюэль, будто не замечая переменившегося настроения Адама, как заведённый пиная труп ногой. “Тварь, – тихо прошептал Адам, – какая же ты тварь! Я убью тебя за все страдания, моей семьи!” Подбежав, он в ярости схватился за ворот куртки Самюэля и, повернув к себе, стал, с ненавистью глядя в глаза, толкать человека, который был первопричиной выпавших на его долю страданий. Но Самюэль, вдруг как-то неожиданно успокоившись и даже не очень и сопротивляясь, смотрел в лицо Адама, постепенно отступая к открытым дверям центра 5. Ярость укрывала Адама с головой. “Ты присвоил себе всё, – кричал он, – мою жизнь, изобретение, Риту! Сделал так, чтобы я убил Его, разрушил свой дом, и стал изгоем!”