Главная профессия — разведка

Я тут же вызвал Вадима, прямо высказал ему претензии, возникшие в Центре на базе их собственной (нам неизвестной) информации. Мельников, надо отдать ему справедливость, откровенно сообщил следующее. Он, находясь у себя дома на городской квартире без жены (жена уехала в Москву повидать сына), немного выпил и решил навестить соседей, семью наших ооновских переводчиков. Но соседка была в этот вечер без мужа, её муж, как оказалось, находился в командировке на какой-то конференции по линии ООН в Африке. Такие поездки переводчиков случались довольно часто. Вадим, видимо, «распустил пушистый хвост» и отправился к соседке «за спичками». Она была не одна, в гостях у неё была подруга из Москвы, находящаяся в Женеве в качестве переводчика с одной из делегаций. За «чашкой чая» Вадим начал заливаться соловьем в присутствии двух симпатичных дам. Наговорил, что он лично знает всех великих разведчиков, например Кима Филби, и т. п. Я уверен, что о своей конкретной работе ни в Москве, ни в Женеве он не говорил. Но факт имел место, и Мельников должен был понимать, что подруга соседки может быть человеком наших служб, «опекающих» всякие делегации за рубежом.

Так оно и случилось. Подруге нечего было докладывать по поведению делегации, и она подробно изложила в Москве, может быть, ещё и приукрасив, все «откровения» Вадима. Это донесение легло во 2-е Главное управление, а они не преминули доложить всё прямо председателю КГБ.

Далее становится понятной реакция нашего начальства. Я со своей стороны подробно, в максимально мягких тонах, написал всю историю в Центр, отметив, что Мельников работает хорошо и полностью понимает свою ошибку. Но получил быстрый и однозначный ответ: свернуть все дела Вадима в Женеве и откомандировать его в Союз под любым для представительства предлогом. Вадима в Москве слушать особо не стали и в Центре не оставили, а через какое-то время направили во Владимир на курсы подготовки пограничников для работы в комендатурах наших посольств за рубежом.

Как понимает читатель, я получил серьёзное устное замечание за недостаточную воспитательную работу с подчинёнными.

Уже к концу четвёртого года работы в Швейцарии произошло небольшое событие, которое могло бы полностью перевернуть мою жизнь. В это время постоянным представителем Советского Союза в ранге посла при ЮНЕСКО был Пирадов, зять всесильного министра иностранных дел, члена Политбюро ЦК КПСС Андрея Андреевича Громыко. Пирадов регулярно приезжал в Женеву по делам: для участия в работе некоторых делегаций. В частности, он принимал участие в работе конференции по вопросам космического пространства, которая длительное время работала в Женеве. Я был хорошо знаком с Пирадовым и по делам в ООН, и в личном плане. В один из приездов он пригласил меня на разговор и без обиняков предложил пойти работать в ЮНЕСКО на должность заместителя генерального директора. Прежде чем сделать мне такое предложение, он тщательно подготовился и заявил, что сумел ознакомиться с характеристикой моей работы в ЮНЕСКО, которая была подписана директором департамента, известным английским ученым Маршаллом. Также он заявил, что должность заместителя ЮНЕСКО закреплена за Советским Союзом, и что я, как «бывший кадровый сотрудник» организации, проработавший в ней около 5 лет, хотя и на небольшом посту, являюсь очень подходящей кандидатурой. Он прямо сказал, что ни в Париже (со стороны Совета ЮНЕСКО), ни в Москве (Пирадов берёт это на себя) никаких препятствий не будет. Нужно только моё согласие. Я помню, что я сказал Пирадову, что нахожусь на специфической службе (он знал об этом) и никаких переговоров вне рамок службы вести не могу и не буду. Мой оппонент отнёсся с пониманием к моей позиции и попросил на следующий день сказать только «да» или «нет». На другой день я сказал: «Нет». Но видимо, это прозвучало не очень твёрдо, а он был человек напористый — позднее поставил этот вопрос каким-то образом в Москве. Вскоре мне от начальства был задан вопрос, получал ли я предложение от Пирадова; если получал, то как отреагировал. Я спокойно ответил, что от такого предложения, сделанного мне два месяца назад в Женеве, я отказался и теперь придерживаюсь этой же позиции. Вопрос был закрыт. Хочу признаться, что предложение стать заместителем генерального директора ЮНЕСКО было очень соблазнительным, как в материальном плане, так и в плане возможности работать в Париже. Париж есть Париж. Но я в то время был уже очень привязан к своей работе — более двадцати лет в разведке. Дела в Женеве шли хорошо, и желания менять колею не было. Свою роль в то время сыграл консерватизм мышления. Но главным было то, что я любил свою профессию — разведка — и никак не хотел менять эту главную профессию моей жизни.

Большим украшением моего пребывания в Женеве явился тот факт, что я достаточно успешно освоил великолепный вид спорта — горные лыжи. Это огромный стимул поддержания хорошей рабочей формы и прекрасная возможность снятия психологической нагрузки, связанной со службой в разведке.