Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам

10 ноября начал работу пленум ЦК ВКП(б), на котором был сделан ещё один шаг на пути ускорения индустриализации и коллективизации, темпы которых, как говорилось на пленуме, превзошли «самые оптимистические проектировки». Это означало, по мнению большинства ЦК…

«…банкротство позиции правых уклонистов (группа т. Бухарина), являющейся не чем иным, как выражением давления мелкобуржуазной стихии, паникой перед обострившейся классовой борьбой, капитулянством перед трудностями социалистического строительства».

Бухарин, Рыков, Томский и Угланов были названы лидерами «правых оппортунистов», а ЦК ВКП(б) постановил:

«1. Т. Бухарина, как застрельщика и руководителя правых уклонистов, вывести из состава Политбюро.

2. Т.т. Рыкова, Томского и Угланова строго предупредить».

Ещё раньше – во второй половине апреля 1929 года – Объединённый пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) постановил снять Бухарина с постов редактора «Правды» и главы Коминтерна, а Томского – с поста главы ВЦСПС (профсоюзов). Но это решение не было опубликовано. Теперь же о начале преследования вождей «правых» узнала вся страна.

Ян Гамарник, первый заметитель нарокмвоенмора Клима Ворошилова, в своём выступлении на пленуме сказал:

«– Мы не можем терпеть, чтобы в рядах нашего Политбюро находились люди, которые мешают нашей борьбе, которые путаются между ног, которые объективно защищают классового врага».

Явно присоединяясь к этим словам (и вообще ко всем решениям партийного пленума), Маяковский опубликовал в ноябрьском номере журнала «Чудак» стихотворение «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и о людях Кузнецка». Видимо,

Владимир Владимирович узнал, с какой иронией Юрий Анненков высказался о его стихотворении «Рассказ литейщика Ивана Козырева о вселении в новую квартиру»:

«…своего литейщика Маяковский недаром назвал Козыревым, то есть – козырь, удачник.

Рассматривая эту поэму с точки зрения литературной формы, мы видим, что Маяковский просто стёр самого себя».

И Маяковский дал герою своей новой поэмы не козырную фамилию. И не побоялся упомянуть трудности, которые возникают на пути строителей нового советского города:

«Свела / промозглость / корчею —
неважный / мокр / уют,
сидят / впотьмах /рабочие,
подмокший / хлеб / жуют.
Но шёпот / громче голода —
он кроет / капель / спад:
“Через четыре / года
здесь / будет / город-сад!..”
Я знаю – / город / будет,
я знаю – / саду / цвесть,
когда / такие люди
в стране / в советской / есть!»

Но были в тот момент в советской стране люди, которых большевики-сталинцы воспевать не собирались. Одним из них был Николай Поликарпов (авиаконструктор, создавший самолёт для первоначального обучения пилотов У-2). Следствие по его делу шло около месяца. Гепеушникам давно было ясно, что их подследственный «изобретатель» явный «контрреволюционер-вредитель». Поэтому ему без всякого суда объявили приговор: высшая мера наказания. И Поликарпов стал ждать дня, когда его поведут на расстрел.

Были в стране Советов и другие люди, неугодные большевикам. О них говорил «Проект закона о перебежчиках с поправками т. Сталина», утверждённый на одном из ноябрьских заседаний политбюро. Нежелание возвращаться из-за границы в СССР теперь предлагалось рассматривать «как перебежки в лагерь врагов рабочего класса и крестьянства и квалифицироватъ как измену». А 21 ноября 1929 года ЦИК СССР принял постановление, которое гласило:

«Лица, отказавшиеся вернуться в Союз ССР, объявляются вне закона. Объявление вне закона влечёт за собой:

а) конфискацию всего имущества осуждённого,