Главная тайна рекламного бизнеса (СИ)

— Дасин! Смотли! — малыш с разбега плюхается мне на колени, я ставлю кофе на стол, чтобы не облиться.

Он сует мне лист бумаги. Это рисунок мелками, на котором изображено что-то типа башни с часами, лампы, рождественской ёлки какого-то насекомого.

— Это мама, — он тычет пальцем в лампу, — это мамочка, — он указывает на ёлку, — это папа, — палец указывает на башню, — а это я! — он тычет в маленького клопика.

— Вот это да, Гас! Здорово! Очень похоже! — я передаю рисунок Линдси. — Похоже, у вас в семье скоро будет на одного художника больше.

— Должно быть, сказываются те уроки рисования, что ты ему давал, — смеётся она.

Гас стоит передо мной вытянув руки и выжидающе растопырив пальцы. Я вздыхаю и сую руку в карман.

— То есть, я интересую тебя лишь только потому, что приношу конфеты, да?

Я вручаю ему ещё парочку, и он тут же убегает куда-то.

Линдси расспрашивает меня об учёбе, потом рассказывает о выставках, которые готовятся в галерее Блума. Я слышу, как открывается дверь. Посчитав, что это вернулась Мел, я не стал оборачиваться.

— Где мой сын?

— Папа-папа-папа-папа-папа-папа-папа! — маленький вихрь по имени Гас проносится через столовую и гостинную и подлетает к двери.

Я слышу, как они о чём-то разговаривают в холле.

— Плисол Дасин!

— Твой друг-художник? Давненько он тебя не навещал!

— Да!

— Пришёл Брайан, — сообщает мне Линдси.

Вообще-то чтобы понять это, не надо быть физиком-ядерщиком: я уже и сам догадался, что это и есть тот самый «папа Брайан» о котором я столько слышал, но которого ни разу не видел.

— Ага, значит, он всё-таки существует на самом деле, а не только на словах, — шучу я.

Я слышу шаги: одни лёгкие и быстрые, другие потяжелее и помедленнее. Вбегает Гас и тянет за руку, огосподибожемой, моего босса.

— Это папа! — Гас показывает на него пальцем.

Мы с Брайаном смотрим друг на друга.

— А что ты тут делаешь? — спрашивает он меня.

— А я и есть «Дасин», — говорю я и, повторив жест Гаса, указываю на себя.

Он издаёт смешок и качает головой.

— То есть, это ты с ним рисуешь и приносишь ему «ням-ням»?

Я улыбаюсь и вытаскиваю из кармана мармелад. Гас тут же протягивает руку. Я вытряхиваю ему на ладонь ещё несколько штучек.

— Вы знакомы? — в голосе Линдси явные подозрения.

Я прекрасно понимаю, о чём она сейчас думает, и по скептическому выражению лица Брайана вижу, что он понимает это тоже. "Эй, не надо такого скепсиса, ты ведь и впрямь чуть было не трахнул меня", - мысленно обращаюсь я к нему.

— Мы вместе работаем, — говорит он, — он проходит практику в художественном отделе.

Линдси смотрит на него раскрыв рот.

— Так это из-за него у тебя на лбу была шишка?

Он что, рассказал ей об этом?!

— Да, должно быть из-за меня, — застенчиво отвечаю я.

Она хихикает:

— Ты коварный мальчик. Я только одного не понимаю, почему он не уволил тебя?

— Он сам напросился, — отвечаю я на вопрос, глядя на него, и добавляю уже тише:

— Я не думал, что он так себя двинет, что останется синяк.

— Нисколько не сомневаюсь, что и то, и другое правда, — отвечает она, — однако в прошлом ему ничто не мешало применять власть по отношению к подчинённым. Должно быть, есть причина, по которой он хочет, чтобы ты был рядом, — при этом глаза у неё как-то уж слишком шаловливо поблёскивают.

Я смотрю на Брайана. Он стоит и внимательно изучает пол.

— Сынок, хочешь опробовать новые качели?

Гас тут же срывается с места, Брайан неспешно идёт за ним.

— Так ты и есть тот самый знаменитый практикант?! — улыбаясь, спрашивает Линдси.

— Поверить не могу. Как я до сих пор не догадался, что он и есть мой босс… А ну-ка погоди, в каком это смысле знаменитый?

Он что, рассказывает обо мне всем друзьям и смеётся надо мной? Вот ведь подонок!

— Он рассказал о происшествии с телефоном, когда я поинтересовалась происхождением синяка. Когда я поинтересовалась целью, с которой некто произвёл манипуляции с аппаратом, он признался, что с одним из практикантов начал что-то вроде игры, кто кого переплюнет, разыгрывая друг друга на работе. Как я уже говорила, я сильно удивлена, что он не уволил тебя. Я давно и хорошо знаю Брайана. Если бы ты ему хоть чем-то помешал, он бы это сделал, и качество твоей работы не играло бы никакого значения. Он не из тех, кто будет молча терпеть и мириться с розыгрышами подчинённых.

Я фыркнул:

— Если я ему не мешаю и не беспокою, то зачем он превращает мою жизнь в ад?

Она прыснула:

— Судя по тому, как он об этом рассказывал, он от происходящего ловит непередаваемый кайф. Если бы я не знала его настолько хорошо… я бы предположила, что он столь странным и извращённым способом флиртует… Правда, я не слышала, чтобы он когда-нибудь с кем-нибудь флиртовал.

Что? Что-о-о?!

— Ты что, серьёзно? Почему ты думаешь, что Брайан никогда ни с кем не флиртовал? На мой взгляд, он само воплощение секса.

— Именно поэтому он и не флиртует, — она сделала глоток кофе, — в этом просто нет необходимости. Мужчины сами ему под ноги ложатся, ему остаётся лишь выбрать. Ты на него-то смотрел?

Я внимательно принялся изучать узоры на скатерти.

- Да. Смотрел.

Линдси понимающе улыбается.