Главная тайна рекламного бизнеса (СИ)

— Врёшь, — ответа получше я придумать не смог.

Он улыбнулся этой своей фирменной улыбочкой и продолжил резать.

— Извините, Брайан, но вам придётся смириться с тем фактом, что невозможно доказать, что я имел к этому какое-то отношение. Также как и я не смогу доказать, что это вы наклеили фотографию Патрика Суэйзи на мой блокнот и принесли кружку с моей фотографией в комнату отдыха. Кстати, а почему Джастин Флойд Тейлор? Почему именно Флойд?

Я ухмыльнулся:

— Я сначала хотел назвать тебя Филлипом, но потом решил, что Филлип не настолько уж дурацкое имя.

Он оторвался от работы и посмотрел на меня.

— Да как вы… Ай! Мать вашу!

Он тут же вскочил и понёсся к раковине в углу. Я заметил капли крови рядом с ножом на столе. Впредь мне урок: не удивлять его, когда у него в руках бритвенно острый инструмент. Я даже почувствовал себя виноватым. Он стоял, сунув палец под струю холодной воды, и пытался открыть аптечку другой рукой. Чёрт побери! Я почувствовал себя безумно виноватым.

ДЖАСТИН

Ну просто потрясающе. Я чуть не отхватил себе палец. А ещё пытаюсь доказать ему, что более интеллектуально развит, чем он. Пытаясь открыть аптечку, я даже не заметил, как он бесшумно подошёл ко мне.

— Всё нормально? — тихо спросил он, хотя некоторый сарказм всё-таки присутствовал.

— Да. Это просто царапина, — я всё ещё пытался открыть аптечку одной рукой, но вместо этого, заталкивал её всё дальше и дальше на полку.

Он вздохнул, открыл её, вытащил пластырь, снял защитный слой.

— Дай сюда палец.

Я ошарашено посмотрел на него, вытер руку бумажным полотенцем и протянул ему палец. Он осторожно наклеил пластырь. А ну-ка подождите! Он что, ведёт себя любезно? А ведь и в самом деле. И не только любезно, а даже, я бы сказал, робко и он… заботится обо мне. Заботится?! Он наклеил пластырь, но руки не отпустил. Я посмотрел на него. Он держал меня за руку и смотрел на меня. И на лице не было этой вечной усмешечки. Я только сейчас разглядел, какие у него глаза, оттенки всех моих самых любимых цветов. Какое удивительное совпадение. Мы смотрели друг на друга секунды две. Не больше. Но это было. Однако ещё через две секунды нахальная усмешечка и вздёрнутая бровь вернулись на свои места.

— Похоже, ты не собираешься сдаваться, — мурлыкнул он.

— А вы?

Он фыркнул.

— К твоему сведению, если, конечно, ты обратил внимание, счёт сейчас равный. Так что, как только ты выкинешь белый флаг, всё это прекратится, — произнёс он, направляясь к двери.

— Мечтать не вредно, мистер Кинни! — крикнул я ему в спину.

Он ушёл, а я остался готовить доски и безуспешно пытаться избавиться от странных предчувствий.

ГЛАВА 5

Я чувствовал себя виноватым, что с начала учебного года ни разу не заходил к Линдси. Как-никак это она помогла мне сделать первый шаг в мир живописи, она пригласила меня участвовать в самой первой выставке, и она же написала рекомендательное письмо в Питтсбургский Институт Изящных Искусств. Я был занят учёбой и практикой, но знал, что Линдси поймёт.

— Дасин! — услышал я, едва открылась дверь, и маленький монстрик ростом 85см, иногда именуемый Гасом, рванул ко мне.

— Мистер Барабан! — поприветствовал я его.

— Я не мистел Балабан! — воскликнул Гас в притворном возмущении.

— Не Барабан? А ну-ка послушай, судя по звуку, всё-таки барабан, — я сделал вид, что стучу по его голове воображаемыми палочками, и издал звуки, имитирующие барабанный бой.

Гас, мой маленький друг, просто лопался от восторга.

— Привет, Линдси, — сказал я и чмокнул её в щёку.

— Привет, Джастин, — ответила она, — как де…

— Дасин! Ты плинёс ням-ням?! — воскликнул Гас, прыгавший у наших ног.

Обращаясь к Линдси, я одними губами произнёс:

— Фруктовый мармелад ему можно?

Линдси кивнула.

— Конечно! — ответил я Гасу, вытащил пакет с мармеладом и дал ему парочку конфет.

— Как дела, Джастин? Как институт? — спросила Линдси, проводив меня в столовую.

На столе уже стоял кофе, как и положено в доме образцовых лесби.

— Всё хорошо. Правда, я теперь всё время занят. Я приношу извинения, что так и не смог выкроить времени для того, чтобы зайти и…

— О боже мой! Только извиняться не надо! Это же, наоборот хорошо, что ты всё время занят! — замахала на меня одной рукой Линси, одновременно другой вручая мне чашку с кофе.

— Я сейчас даже не рисую, учёба и практика поглощают всё моё время.

— Зато летом ты будешь абсолютно свободен. В течение года ты изучаешь технику живописи, зато потом ты сможешь создать, всё, что захочешь, не задумываясь о том, каким способом выразить это на холсте.

— Твой взгляд куда позитивнее моего.

Линдс рассмеялась, прижав к себе кружку. Есть в ней что-то успокаивающее, материнское, она никогда не осуждает, рядом с ней безопасно. Гасу крупно повезло. И даже крутая и прямолинейная Мел была для них прекрасным дополнением. Когда у Линдс собирались гости-художники, именно с Мел можно было выйти покурить, чтобы не слушать, как все ругают лицемеров-критиков, и не видеть, как пришедшие наливаются бесплатной выпивкой.

— Кстати, как практика? Куда тебя взяли? — спрашивает Линдси.