Главнокомандующие фронтами и заговор 1917 г.

Более того: 30 мая ген. А.А. Брусилов просил командарма–3 ген. Л.В. Леша оказать помощь в атаке на ковельский укрепленный район. 3-я армия входила в состав Западного фронта, и, казалось бы, раз уж наступление фронта откладывается, то тем более частный удар одной армией станет полезен для успеха общего дела. На следующий день 3-я армия атаковала одним корпусом. Но и только. В итоге главкоюзу пришлось постоянно думать о своем «провисавшем» правом фланге, который так и не был прикрыт штабом Западного фронта. Таким образом, 3-я армия, которая выполняла на Западном фронте роль прикрытия южного фланга, не помогла 8-й армии Юго-Западного фронта на его северном фланге, оставаясь пассивной. Очевидно, что такая позиция была занята под указаниями генерала Эверта, ибо, разумеется, Леш не мог не доложить ему о просьбе Брусилова 30 мая.

Юго-Западный фронт выполнил свою задачу и перевыполнил. Противостоявшие австро-венгерские армии были разгромлены, а то и уничтожены, и против 8-й и 9-й армий потекли германские резервы. Теперь следовало бить севернее Полесья, однако сроки наступления откладывались. Выходило, что Западный фронт, который должен был наносить главный удар, бездействовал, позволяя противнику наращивать свое сопротивление против Юго-Западного фронта. Выхода было два: немедленно передать на Юго-Западный фронт главный удар (максимум) или развернуть армии Брусилова на Рава-Русскую и Львов, прикрывшись со стороны Ковеля 8-й и 3-й армиями. Тем не менее, всячески оттягивая сроки перехода в наступление, А.Е. Эверт всячески стремился поощрить движение войск Брусилова именно на Ковель. То есть — на помощь Западному фронту. Но при этом Западный фронт оставался в бездействии.

Желая совершенно увильнуть от атаки, Эверт сообщил Алексееву, что, в связи с поразительными успехами Юго-Западного фронта, лучше будет перенести направление главного удара с Виленского на барановичское. Что это значит? Если войска 4-й армии А.Ф. Рагозы с начала апреля готовились наступать на виленском направлении, и соответственным образом готовили местность, то теперь вся подготовка переносилась южнее, где все следовало начинать заново. А именно: строительство наступательных плацдармов и артиллерийских батарей, перегруппировка сил и средств, образование тыловых складов и запасов боеприпасов. Наконец, перебрасываемые на новое направление войска должны были освоить местность.

Учитывая, что на подготовку фактически совершенно иной операции требовалось время, главкозап просит Ставку о новой отсрочке. При этом Эверт ясно намекнул, что провал атаки на виленском направлении очевиден и несомненен, в то время как на барановичском направлении, находящимся по соседству с районом атаки 8-й армии Юго-Западного фронта, можно получить успех. Не решившись спорить с Эвертом, Алексеев дал свое согласие на перегруппировку. Есть и мнение что, напротив, это Алексеев убедил Эверта «передать Брусилову еще два корпуса и перенести направление главного удара от Вильно к Барановичам»^{255}.

При всем том штаб Западного фронта не желал, чтобы Юго-Западный фронт переносил свой удар южнее, требуя наступления по-прежнему на Ковель. Иными словами, ген. А.Е. Эверт надеялся, что армии Брусилова возьмут ковельский район, прорвутся в тыл стоящей против Западного фронта неприятельской группировке, после чего наступление станет делом сравнительно легким, ибо противник будет больше думать об отходе, а не о сопротивлении. В тот же самый день, когда армии Западного фронта должны были наступать на Вильно после первой отсрочки, 3 июня, главкозап сообщил Алексееву, что пока на Западном фронте будет проходить переброска войск на барановичское и ковельское направления, необходимо, чтобы Юго-Западный фронт «теперь же развивал удар на Ковель». Характерно, что Эверт требовал развития наступления Юго-Западного фронта после овладения ковельским укрепленным районом не в Галицию, а дальше в Западную Белоруссию, на крепость Брест-Литовск. Это означало, что в случае успеха 8-я армия Юго-Западного фронта создаст все необходимые условия для отступления противника под Барановичами без боя на запад, после чего Западному фронту останется немного нажать, и все победные лавры легко упадут в руки генерала Эверта. В свою очередь, преследуя общестратегические цели, Алексеев поддержал главкозапа, в тот же день 3 июня телеграфируя Брусилову: «Ближайшей задачей фронта является сосредоточение сил и нанесение удара теперь же на Ковель…»^{256}