Главнокомандующие фронтами и заговор 1917 г.

Тщательность и скрупулезность подготовки наступления обеспечили победу прорыва, получившего наименование Брусиловского. Штабом Юго-Западного фронта проводилась большая подготовительная работа как по учебе войск, так и по фортификационному строительству специально оборудованных наступательных плацдармов, сберегавших кровь войск в период сближения с неприятельскими траншеями. Главной тактической «новинкой» стало образование при пехотных полках артиллерии сопровождения, что сразу же повысило самостоятельность пехоты в наступлении.

Предварительные сроки наступления намечались на первую декаду июня. Между тем положение дел неожиданно изменилось. 11 мая Алексеев сообщил Брусилову о поражении итальянцев под Трентино и запросил готовность войск Юго-Западного фронта для начала наступления. А уже 18 мая наштаверх отдал директиву за № 2703, где подводились окончательные итоги в отношении предстоящего наступления русской армии на Восточном фронте в весенне-летней кампании 1916 г. Наступление армий Юго-Западного фронта назначалось на 22 мая, в связи с просьбами итальянского союзника. Интересно, что в тылу в это время активно циркулировали слухи о предстоящем наступлении противника по всей линии Восточного фронта, как будто бы не было Вердена. Письмо из Москвы от 16 мая, за неделю до Брусиловского прорыва, говорит своему адресату: «Общественное настроение в Москве не очень бодрое. Все понимают, что очень скоро начнется наступление немцев с колоссальными силами… То, что произойдет в июне и июле, будет иметь огромное влияние на события ближайшего будущего»^{329}. Автор письма не ошибся, «огромное влияние» состоялось, но с точностью до наоборот: оглушительным успехом русского наступления.

Штаб фронта, поставив ограниченные задачи своим армиям, фактически вынудил каждую армию действовать самостоятельно. Атаки армий Юго-Западного фронта не были увязаны между собой, да и сам главкоюз не имел общего оперативного плана предстоящей операции, поставив развитие наступления своих войск в зависимость от действий Западного фронта. Такой подход был неизбежен в силу выполнения армиями тех задач, что были поставлены перед ними директивой Ставки. Поэтому и в дальнейшем, когда явственно обозначился крупный успех, армии фронта продолжали наступать в разных направлениях. Поэтому уже в ходе прорыва А.А. Брусилов будет пытаться импровизировать на ходу, объединяя направления, что в итоге выльется в простое фронтальное отталкивание войск неприятеля уже всего через каких-то две недели после начала наступления. В результате наиболее сильные армии — 8-я и 9-я — будут действовать на флангах фронта в одиночку, а объединение усилий центральных и более слабых 7-й и 11-й армий не сможет дать действенного результата. Именно отсутствие планирования развития прорыва на оперативную глубину и стало роковым для Юго-Западного фронта.

Прорыв осуществлялся на 4 армейских и 9 корпусных участках в 450-км полосе (в дальнейшем полоса наступления армий Юго-Западного фронта расширилась до 550 км, достигнув глубины в 8–120 км). Каждый армейский корпус, если он не использовался для участия в главном ударе, должен был производить частную вспомогательную атаку, дабы принцип сковывания сил противника по всему фронту был использован в наибольшей степени. Общее соотношение сил и средств в полосе наступления армий Юго-Западного фронта исчислялось примерно в 573 300 штыков и 60 000 сабель у русских против 448 150 штыков и 27 300 сабель у австрийцев. Против 1770 полевых и 168 тяжелых орудий у русских австрийцы могли выставить 1300 полевых и 545 тяжелых орудий. Есть и другие данные. Но по всем цифрам очевидно, что русские не имели решающего преимущества в пехоте, уступали австрийцам в технических средствах ведения боя и должны были штурмовать укреплявшуюся более полугода оборону противника.

Около трех часов утра 22 мая во всех армиях Юго-Западного фронта началась мощнейшая артиллерийская подготовка. Русские армии должны были наступать разновременно, пользуясь результатами артиллерийской подготовки. Так, от начала ударов русской артиллерии до первой пехотной атаки прошло времени: в 8-й армии — 29 часов, в 11-й армии — 6 часов, в 7-й армии — 45 часов, в 9-й армии — 8 часов. Главная роль в предстоящей операции отводилась войскам 8-й армии ген. А.М. Каледина, которая должна была сыграть в наступлении решающую роль. В 8-ю армию была передана треть пехоты фронта (13 дивизий) и половина тяжелой артиллерии (19 батарей).