Главные вопросы жизни. Универсальные правила

В общем, я бы не вдохновлялся ни пессимистической, ни оптимистической формулировкой. Российский народ есть, у него есть свои особенности, мы, конечно, отличаемся от других. Есть у нас и свои достоинства, и свои тараканы. А у кого их нет? Вопрос в том, что мы с ними делаем, со своими тараканами, – раскармливаем или вытравляем. То есть глупостью выглядят и яростный национализм, и – другая крайность – когда мы не понимаем, что все люди разные и все народы, состоящие из людей, тоже разные . Это надо понимать, принимать и уважать. Ну и действовать соответственно.

Русский народ есть, но что такое «величие» русского народа – это, убей бог, непонятно. Почему вообще надо себя с кем-то сравнивать, тем более в такой странной дихотомии – «величие» и «ничтожество»? С кем сравнивать, кого именно сравнивать и по какому критерию? Эта позиция совершенно неформулируема и не может обсуждаться по причине невнятности задаваемого вопроса, да и за отсутствием состава преступления тоже.

По поводу какой «особой русской духовности» причитают некоторые наши соотечественники? О качестве литературы речь идет, о качестве философии? Немцы лучше пишут музыку. Французы лучше рассуждают. Англичане лучше анализируют. Итальянцы лучше поют. Китайцы и индусы лучше медитируют. С этим невозможно спорить, это почти медицинский факт. Никто не пишет музыку лучше немцев, просто возьмите и посмотрите, какие фамилии стоят в антологии, и успокойтесь на этом. Точно так же и относительно мыслителей: просто посчитайте, кто у вас будет в сотне лучших. Там будет немного американцев, человек пять, и то – все неамериканского происхождения, и россиян там будет тоже очень немного. Было самостийное такое направление в русской философской мысли – слабое, молодое, состоящее из двадцати сподвижников и никак не повлиявшее на развитие мировой философии. Вот и вся философия. Вообще никак, как будто и не было. Так что, нет критерия, который позволяет оценить наше пресловутое величие. А народ есть. Давайте вообще не будем смотреть на вещи с позиции величия, а просто подумаем о том, какие у нас есть качества, возможности, ресурсы, способности.

Представить себе некую национальную идею? Тоже совершенно непонятно – что это такое. Может быть, политическая сила, которая формулирует некие идеи, а большая часть людей эти взгляды разделяет и присоединяется к их воплощению в жизнь, – это что-то вроде национальной идеи, наверное. Есть партия, которая говорит: «Мы будем бороться с бедностью». Есть партия, которая говорит: «Мы будем бороться за всеобщее благосостояние». Есть партия, которая говорит: «Мы будем бороться за мир во всем мире» и так далее. Дальше просто: надо пойти и проголосовать за ту партию, чьи задачи вам кажутся более важными. Вот вам и национальная идея на один избирательный срок. А дальше будет видно.

Пока же у нас какая-то странная история происходит. Государство дало человеку вольную – мол, организуй свою жизнь сам, сам себя делай, достигай успеха, какого можешь . Но коли так, почему об этом не сказать честно? Мол, так-то и так-то, господа хорошие, мы, находящиеся у власти, рассчитываем на активность людей – занимайтесь бизнесом, стройте экономику страны, она в этом нуждается. Вполне понятная политика, ничего предосудительного.

По факту ведь сейчас каждый сам по себе: ты или самостоятельно добиваешься чего-то, или, второй вариант, – находишься на иждивении у государства. Других вариантов нет. И если государство не может содержать на своем иждивении бесконечное количество людей, если ему важно, чтобы люди начали заниматься каким-то делом и сами себя кормили, да еще накормили тех, кто у них находится на иждивении, – ну так как-то сообщите уже об этом. Громче, честнее.

Скажите о том, что это хорошо, когда человек сам добивается успеха, что флаг ему в руки плюс контроль и поддержка. Но у нас до сих пор большие проблемы с «успехом» – то, как мы его оцениваем, как понимаем, как к нему относимся.

Иерархический инстинкт

«Тоска по величию» – это, надо признать, наша болезнь, в каком-то смысле. Была идея величия и обанкротилась, теперь болит – по линии ампутации. Впрочем, это все тот же иерархический инстинкт, о котором мы уже говорили: собаки, например, стайные животные, а кошки – нет, они одиночки. У собак есть иерархический инстинкт, у кошек он практически отсутствует.