Главный приз — любовь

— Вы заходили к ним? — спросил Марк. Он слегка подвинулся, чтобы лучше видеть мисс Маршан, и положил руку на плечо Клер. Внезапно непреодолимое искушение откинуться назад, прижаться к нему и почувствовать ладони на талии как несколько минут назад, охватило Клер. Пламя желания вспыхнуло в ее крови и пробежало по венам, и она с удивлением поняла, что жаждет его близости. Она повернула к нему лицо и взглянула в его глаза. Он ответил легкой улыбкой. Прошла секунда, прежде чем они сумели расслышать ответ мисс Маршан:

— Я узнала эти новости в госпитале. Хорошо, что Кэти и Мэтт успели пожениться. — Опытным взглядом старой сводницы она окинула Клер и Марка. — Это же вполне естественно, когда молодых людей тянет друг к другу. Вы согласны?

Клер и Марк промолчали в ответ. Но мисс Маршан не унималась:

— А когда же ты, Марк, собираешься остепениться? Пора бы задуматься о наследнике. У Джека уже двое, у Люка — Эмили, теперь вот и у Кэти парочка. Я думаю, ты следующий на очереди.

— Действительно, Марк, — Клер с невинной улыбкой уставилась на его лоб, как будто стараясь разглядеть там порядковый номер, — ты не пропустишь свою очередь?

— Она подойдет, как только я найду женщину, способную испечь сногсшибательный французский пирог из взбитых сливок с лимоном.

— По-моему, тебе не надо далеко ходить, — пробормотала мисс Маршан. — Люди никогда не видят того, что находится у них прямо под носом. — Она взяла мисс Тэннер под локоть. — Нам пора идти. Желаю удачи, Клер.

«Мадамы» ушли, помахав на прощание. Их грузные фигуры, удаляющиеся по просторным коридорам торгового центра, словно выражали глубокое недовольство нехваткой хороших парикмахеров.

— У тебя здесь образовался фан-клуб, — откомментировал Марк.

— Они найдут кого-нибудь еще.

— Это будет непросто. На свете нет никого лучше тебя.

Клер прекрасно отдавала себе отчет в том, что ее возрастающее влечение к Марку — всего лишь результат их постоянного вынужденного пребывания в замкнутом пространстве и ничего больше. Если позволить событиям идти своим чередом, то скоро возникнут сложности с реализацией собственных планов. Инстинкты следует сдерживать, иначе они заведут очень далеко. Она проследовала в кухню и сунула ножницы обратно в сумку.

— Я закончила, — сказала она, когда он появился там вслед за ней.

Марк провел руками по волосам:

— Спасибо.

— Не за что. — Клер намеревалась выйти, но Марк преградил дорогу.

— Но я должен расплатиться и готов сделать это любым известным тебе способом. Хочешь в одежде, хочешь — без.

— Нет, спасибо.

По выражению, которое появилось на лице Клер, он понял, что сказал худшее из того, что она могла ожидать.

— Ну хорошо, тогда какое наказание ты назначишь постриженному идиоту, который постоянно говорит пошлости?

— Никакое.

— Извини, я идиот, я попросил Санта Клауса прислать мне немного мозгов, но посылка еще не пришла. Ты простишь меня за глупости, которые я несу, и за неуместные вопросы о твоей личной жизни?

Клер улыбнулась:

— Парикмахерам запрещено говорить о личных проблемах во время работы. Мы можем выслушивать клиентов, но не загружать их собственными неприятностями.

— Ну хочешь, я опять заберусь на этот стульчик и расскажу тебе пару историй из своей жизни. Или поменяемся местами: я буду тебя стричь, а ты расскажешь о себе?

На лице Клер отразился ужас:

— Я никогда не подпущу тебя к моим волосам с ножницами!

— Разве я претендую на это? — Марк взял ее локон и нежно пропустил между пальцев. Шелк, золотистый шелк. Усилием воли он подавил желание прижать его к губам. Пусть думает, что это лишь дружеское прикосновение. Но никакими силами он не мог заставить себя относиться к Клер как к другу. За прошедшие несколько дней ее присутствие превратилось в постоянную необходимость. Самые простые события, будь то мытье тарелок или новости по телевизору, приобретали особый смысл, если она была рядом. Он хотел, чтобы так было всегда.

— Вы, наконец, закончили? — Милли недовольно протиснулась между ними в кухню. — Я могу налить себе стакан воды, если вы, конечно, не возражаете? И вообще, позволю себе заметить, сейчас время обеда.

— Конечно, конечно, только разрешите мне прибраться. — Клер вытащила веник из-за холодильника и принялась тщательно заметать то, что несколько минут назад было волосами Марка. Он принес совок.

— Будет справедливо, если это ты доверишь мне. Присядь, — он кивнул на кресло, — расслабься, посмотри телевизор.

Клер так удивилась, что покорно отдала веник и, стараясь не смотреть на Марка, проследовала к дивану. Она села в самом конце и сосредоточила свое внимание на экране. В этот момент на нем засияла широчайшая улыбка знакомого репортера Джеймса Кента.