Главный врач

…От железнодорожного вокзала до Дома правительства рукой подать: не нужно никакого транспорта. Места знакомые. Вот и главный административный корпус медицинского института. Здесь в актовом зале ей вручали диплом. В Доме правительства Наталья была впервые. Дежурный старший сержант показал ей, как найти сто вторую комнату. До десяти оставалось еще целых полчаса. Инна Кузьминична была уже на месте. Здесь же, в вестибюле, сидели и другие приглашенные. На Наталью произвели впечатление массивные, до блеска отполированные мраморные колонны. Своей огромностью они, казалось, увеличивали и без того большое пространство уходивших в разные стороны коридоров. Людей, побывавших здесь, наверное, долго не оставляет чувство причастности к чему-то масштабному, лишенному мелкой обыденности. Наталья смотрит на незнакомого человека, сидящего рядом. Он почему-то нервничает. Это заметно по тому, как торопливо начинает он время от времени поправлять галстук, одергивать полы пиджака, сметать с плеч невидимые пылинки. Вот человек привел себя в порядок и теперь, казалось бы, может сидеть спокойно в ожидании, когда его пригласят в сто вторую комнату. Нет, он начинает дробно стучать по полу подошвами своих ботинок. Не выдержал, встал. Прошелся по коридору, заложив руки за спину и часто перебирая пальцами. Снова подошел к стулу, на котором сидел раньше, спросил Наталью:

— А вы, извиняюсь, по какому делу?

— Наверное, по такому же, что и у вас.

— Да-да, — согласился незнакомец. — Сюда по другим делам не вызывают.

По коридору прошли несколько человек. Впереди — невысокий седоватый мужчина, на вид лет пятидесяти.

— Первый заместитель министра, — тихо пояснил незнакомец. — А те, что за ним, — начальники управления лечебно-профилактической помощи населению и кадров.

Начальника управления кадров Наталья узнала. Это он был в институте при распределении выпускников, он вместе с проректором предложил тогда ей остаться в аспирантуре. Как это его?.. Да, Гордейчик, Семен Борисович Гордейчик. Сравнительно молодой, наверное, не больше сорока. Но уже наметились залысины.

Минут через десять в сто вторую комнату были приглашены Норейко и Титова. О результатах проверки письма доложил Михаил Яковлевич Сомов.

— Инна Кузьминична, — обратился заместитель министра, когда закончил свой доклад Сомов. — Объясните нам, пожалуйста, как вы умудрились пропустить рак молочной железы у женщины вашего села? Ведь, если говорить откровенно, диагноз был на ладони.

— У нее были боли в спине, — пролепетала Норейко. — Я думала, что это простой радикулит.

— Но вы же врач с пятилетним стажем. Неужели вы не знаете, что боли в спине бывают не только от простуды, но и от туберкулеза позвонков, отложения солей, метастазов опухоли…

Норейко молчала. Да и что она могла сказать? А тут еще начальник управления лечебно-профилактической помощи населению со своим вопросом:

— Кто по специальности больная?

— Доярка, — сказал Сомов.

— Доярки, как известно, должны состоять на диспансерном учете и раз в квартал проходить профилактическое обследование. Осматривалась ли эта больная раньше, до появления болей в спине?

— Каждые три месяца, — поспешила ответить Норейко.

Лучше бы она молчала. После ее ответа наступила тишина. Даже заместитель министра, до этого что-то записывавший в блокнот, отложил в сторону ручку.

— Инна Кузминична, какой же смысл в ваших профилактических осмотрах, если вы не видите даже того, что, образно говоря, просится вам в глаза? Да вы хоть понимаете, что гоните брак? На производстве куда ни шло. Запорол деталь — другую выточишь. А здесь же люди! Из-за вас эта несчастная Терехова должна теперь поплатиться жизнью. — Он встал, вышел из-за стола, сказал: Предложение, я думаю, одно: освободить товарища Норейко от исполнения обязанностей главного врача и дело передать в органы прокуратуры. Начальнику управления кадров в месячный срок решить вопрос о замене. Все, товарищи. Все свободны.

Наталья не понимала, зачем ее пригласили на это заседание. Ей не задали ни одного вопроса, не поинтересовались ее мнением. Хотя что она могла добавить к тому, что было сказано? Для членов комиссии, наверное, все было ясно еще до того, как Норейко и Титову вызвали в министерство. А если так, то зачем отрывать человека от работы? Разве что… Так и есть, в последний момент ее окликнул начальник управления кадров:

— Наталья Николаевна, подождите меня в управлении. Я скоро вернусь.

Семена Борисовича долго ждать не пришлось.

— Догадываетесь, Наталья Николаевна, о чем пойдет разговор? — спросил он, пропуская Наталью в свой кабинет.

— Да тут вроде нечего гадать. Хотя я, признаться, совсем не думала об этом.

— Но вы же видите, как дела поворачиваются. Нет у нас людей.

— А что скажет Инна Кузьминична? Согласится ли она?