Главный врач

— Надо — езжай, — коротко ответила Марья Саввишна.

— Бабушку обижать нельзя, — подала голос Оксанка.

До этого, казалось, она была занята куклой и вся ушла в свои материнские заботы. Выходит, нет.

Девочка чутко улавливала настроение в доме. Она верно поняла, что произошла размолвка и что началось все с Натальи. На чью сторону встать? Конечно же, на сторону бабушки.

Наталью это задело, но тут же возник вопрос: как быть с Оксанкой? Брать ее с собой или под каким-нибудь предлогом оставить дома? Сколько прошло времени с тех пор, как они были у Веры? Месяца два. Надо, непременно надо ее навестить. И эта мысль как-то успокоила Наталью.

— Поедем, Оксанка, к маме?

— Поедем, — радостно ответила девочка и тут же начала заворачивать куклу в одеяльце.

— Что ты, Оксанка, так мы не справимся с делами, — сказала Наталья. Куклу оставим с бабушкой.

— Нет, она моя дочка, и я возьму ее с собой, — твердо заявила Оксанка.

Наталья была озадачена. Что это? Каприз или первое проявление материнского инстинкта? Так или иначе, а куклу брать все же придется. Оксанка покажет ее маме. Вера будет знать, что о ее девочке заботятся, а это само по себе уже лекарство.

Суббота — день особый. Электричкой едут на побывку к родным студенты, чьи-то обзаведшиеся в городе семьями сыновья и дочери. Не меньше и встречный поток. Почти у каждого — дорожные сумки с разной снедью. Многие едут в город проведать своих близких в больницах, везут домашние колбасы, соленья, пироги. В вагоне, в который сели Наталья с Оксанкой, большинство пассажиров — пожилые люди, и разговоры здесь большей частью о болезнях. Соседка напротив, держа хозяйственную сумку на коленях и упираясь подбородком в подставленную руку, говорит:

— Еду к своему старому в больницу. Доктора говорят, рак у него. Операция нужна. А мне одна знакомая посоветовала рецепт: горелый сахар на спирте, полстакана меду, отвар болотной сушеницы и настой дикого шиповника. Три дня чтоб постояло все в темном и в холоде. Принимать по столовой ложке натощак. Будто бы это лекарство проверяли самые большие ученые. Пока его держат в секрете. Вот приготовила. Может, обойдется без операции.

Наталье оставалось только вздыхать. Да, народные средства и народный опыт — большое подспорье в медицине. Но сколько в этой сфере предприимчивых шарлатанов и к каким ухищрениям они ни прибегают. Печатают на машинке «отзывы» о своих лекарствах, якобы прошедших клинические испытания. При этом указывают фамилии академиков, названия столичных клиник. И находятся же люди, которые верят всему этому вздору. Самый обильный урожай шарлатаны собирают среди отчаявшихся больных, среди людей, которые тщетно ищут исцеления. Вот и эта соседка… Впрочем, она женщина простая, а вот как попадаются на удочку люди образованные, искушенные в тонкостях многих наук?..

— Сначала справимся с делами, а потом поедем к твоей маме, — как бы советуясь с Оксанкой, сказала Наталья, когда они вышли из вагона.

На вокзале в это время настоящая сутолока. Толпы людей, спешащих к своим поездам, и такие же толпы направляющихся на привокзальную площадь. Там вереницей стояли такси. Передние машины, заполненные пассажирами, отъезжали от стоянки и, повернув в сторону проспекта, направлялись в центр города. Наталья не привыкла разъезжать в такси. Да и какой смысл тратить время на выстаивание в очереди? Гораздо проще и дешевле ехать по ее делам на метро. Да и Оксанке нужно показать, какие теперь подземные поезда в Минске. Спустились по ступенькам вниз. Зашли в широкий вестибюль. У Оксанки все время разбегались глаза, для нее все было удивительным, необыкновенным. Когда подошли к эскалатору, появилось на лице выражение страха. Наталье пришлось ее успокоить:

— Не бойся, Оксанка. Это такая лесенка. Она бежит сама. Как в сказке. Ну, становись ножками. Вот так, — девочка крепко уцепилась ручками за подол юбки Натальи и, прижавшись к ней, смотрела только в ее лицо. Лишь под конец немного осмелела и начала рассматривать ближайших пассажиров. Вышли на перрон. В черном проеме туннеля показались огни приближавшегося поезда. Вместе с ним прошла волна свежего ветра. Шумно растворились двери вагона, из которого один за другим начали выходить пассажиры. Наталья взяла под мышки Оксанку, внесла ее в вагон и, выбрав свободное место, усадила ее на скамью.

— Уже ночь? — спросила Оксанка.

— Почему ты решила, что уже ночь?

— А почему лампочки горят?

— Мы под землей. А под землей темно. Вот потому и приходится зажигать электричество.

— Ладно, — согласилась девочка.