Главред: назад в СССР 3

Как только воцарилось спокойствие, они вместе с Зоей в сопровождении Севы примчались к нам. Вася Котиков обнял свою девушку и принялся ее успокаивать, не давая осмотреть себя и найти несуществующие побои.

— Я в норме, Клара Викентьевна. Вы с Зоей молодцы, что не рванули сразу, отсиделись…

— Что, черт побери, происходит? — выругался Павел Садыков. — Как так, вообще, вышло?

— Кому-то очень не нравятся наши интеллектуальные посиделки, — я покачал головой. — Похоже, нам объявили войну.

— Кто? — испуганно воскликнула спасенная Котенком девушка.

— Неважно, — я махнул рукой.

— Известно кто! — сердито буркнул Жеребкин. — А ну, признавайтесь, кто из вас это задумал?

— Ты чего это, а? — гаркнула на него Кандибобер. Маленькая старушка храбро наскочила на возвышавшегося над ней комсомольца, и тот был вынужден отступить.

— Товарищ Жеребкин, вы сейчас сильно неправы, — пробасил Варсонофий. — Никто из здесь присутствующих в драке не участвовал, более того, ни один из нас не заинтересован в срыве собрания…

— Да кто вас знает, — огрызнулся секретарь райкома ВЛКСМ. — Может, проиграть боитесь…

— Давайте без голословных обвинений, Жеребкин, — сурово сказал я, повернувшись и посмотрев крепышу в глаза.

— Да на них ведь клейма негде ставить! — вдруг выдал комсомолец, заслужив неодобрительный гул.

— Послушай, ты! Тут кого-то осудили, а я не знаю? Или просто кто-то решил, что может заменить собой и уголовный кодекс, и советский суд? — сквозь зубы процедил я, едва сдерживаясь. — Мне больших трудов стоило собрать всех этих людей, чтобы они захотели высказаться, не испугались бы как раз таких вот речей, подменяющих собой закон. Я уговаривал товарища первого секретаря райкома, потратил силы и время! Работаю на то, чтобы партия доказывала свою правоту в честной дискуссии! А ты! Ты мне все испортить удумал?

— Да я… — высоченный комсомолец с пудовыми кулаками стушевался и выставил вперед руки. — Это эмоции, товарищ редактор. Прошу извинить за горячность…

— Если ты еще раз посмеешь так сделать, — я продолжал. — Если ты хоть что-то напортишь… Вздумаешь уничтожить плоды моего труда!.. Считай, что место главного комсомольца района уйдет от тебя быстрее, чем ты моргнешь!

— А не слишком ли много вы на себя берете, Евгений Семенович? — Жеребкин принялся бешено вращать глазами. — Не вы меня туда ставили, не вам меня и снимать!

— А мы у Краюхина спросим! — усмехнулся я. — Узнаем, устраивает ли его идейный диверсант в рядах партии! Да ты же такую идею дискредитируешь!..

Я резко замолчал, буравя Жеребкина взглядом. А потом снова заговорил.

— Если мы не будем идти на контакт… Если продолжим делать вид, что ничего не происходит, что инакомыслящих нет, и что нет никаких проблем… Страну бездарно просрем, не увидишь как!..

Честно, не хотелось выражаться. Но так меня этот остолоп разозлил. Вот вроде бы неглупый парень, хорошо показал себя в дискуссии. А вот — раз! — и решил вдруг на эмоциях все испортить. Нет, дружок, я тебе этого не позволю. Слишком много сил вложено. И слишком много я знаю того, что случится уже в ближайшее время. Не допустить этого — моя задача.

— Я понял, — угрюмо проговорил Жеребкин. — Погорячился. Еще раз прошу извинить.

Не очень, наверное, хорошо было заводить разборки при остальных. Но, с другой стороны, оставлять все на волю слепого случая точно не хотелось. Тем более что все здесь так или иначе свои. Кроме спасенной Котенком девушки, кстати.

— Ой, а я вас знаю, — тем временем улыбнулась она. — Вы редактор районки, Евгений Семенович Кашеваров. А я Фаина.

— Очень приятно, — рассеянно кивнул я. — Шли бы вы домой, Фаина. Если хотите, кто-нибудь из ребят вас проводит.

— Евгений Семенович! — раздался сквозь топот зычный голос завгара Доброгубова. — Помощь еще нужна?

— Нужна, Сергей Саныч, — улыбнулся я.

Сегодня было его дежурство в дружине, а с ним прибежали и наши парни — Аркадий Былинкин, Никита Добрынин, фотограф Леня Фельдман и мой заместитель Виталий Бульбаш. Последнему пришлось максимально туго. Во-первых, возраст, а во-вторых, печальный опыт объятий с зеленым змием еще в недавнем прошлом. Но все равно — держался со всеми наравне, бежал изо всех своих сил, мужественно пытаясь скрыть шумную одышку и катящийся градом пот.

— Вы как здесь оказались? — спросил я, пожав по очереди всем руки.

— Услышали от прохожих, что возле ДК страшная драка, — объяснил Доброгубов. — Кто-то на автобусе мимо проезжал, видел. Мы и поспешили сюда скорей, сразу поняли, что тут наши могут пострадать.

— К счастью, не пострадали, — выдохнул я. — А вот барышню, пожалуй, надо бы проводить… Как вас? Фаина?

— Я бы хотела остаться, помочь, — она уверенно мотнула головой.

— Не требуется, — отрезал я.

— Ладно вам, Евгений Семенович, — примирительно сказал Котенок. — Я ее провожу, если нужно. А пока все равно ничего не происходит…