Глаз бури

Как и говорил Саварелли, папский престол щедро обещал поразмыслить над сотрудничеством, ежели новоявленной организации удастся ликвидировать «сверхъестественное явление». Король в своем послании тоже оказался скуп на любезности и посулы. Что характерно, денег не предложил ни один. Комиссар хмыкнул. Он давно уже понял, что въезд в рай на чужом горбу – любимое занятие всех власть имущих.

23 октября

Бреннон и Джен остановились на том же холме, что и в прошлый раз. Натан поднес к глазам бинокль. Столб воронки, который вчера не дотягивался до купола на 12–15 ярдов, как будто стал выше.

– Мне кажется, расстояние сократилось. – Бреннон потянул ведьме бинокль. – На два или три ярда. Надеюсь, глаза меня обманывают.

– Нет, – ответила Джен. – Если воронка продолжит так расти, то дотянется до купола через пять или шесть дней. А если ее рост ускорится…

– Что произойдет, когда воронка коснется купола?

Ведьма покачала головой:

– Я не знаю. Никто не знает. Если вивене хватит сил его удержать… она уменьшит объем купола и увеличит высоту… – Она подняла на Бреннона глаза: – Но что, если воронка будет расти все время?

– А потом? – спросил Натан. Джен не ответила. Она долго смотрела на мерцающий в водах моря белый свет, прежде чем пробормотала:

– Нам пора.

Они снова спустились к берегу моря и остановились у кромки прибоя. Волны омывали край купола, уходящий в глубину воды, и на первый взгляд казалось, что ничего не изменилось…

– Валентина! – позвал Натан. Он не чувствовал ее присутствия. – Валентина, ответь! Мы уже знаем. Мы знаем, что воронка растет. Пожалуйста! Валентина! Скажи мне хоть что-нибудь!

Над морем пролетел тихий вздох, и в голове экс-комиссара прошелестело:

«Прости».

Бреннон шагнул к куполу и дотронулся до его прозрачной стенки. В ответ он ощутил прикосновение теплой женской руки и сжал зубы, чтобы… чтобы не сказать… чтобы не крикнуть…

«Я смогу, Натан. Я удержу. Не бойся, они не вырвутся».

– Плевать мне на них, – глухо сказал отставной комиссар. – Провал не перестанет расти. Что ты станешь делать, когда у тебя закончатся силы?

«Меня хватит надолго. У вас будут годы, чтобы придумать…»

– Да нет у нас никаких годов! Ты прекрасно знаешь и перестань… прекрати защищать нас таким образом! Перестань лгать мне! – вырвалось у Натана, и он тут же пожалел об этом. Валентина на несколько секунд замолчала.

«Вы хотите отправить добровольцев под купол, – наконец произнесла она. – Но они не доживут».

– Не доживут до чего?

«Я смогу создать для них коконы и очистить в них воздух. Но мне не удержать эту защиту, когда коконы опустятся в провал. У меня нет там силы. У консультантов не будет и двух секунд».

– А если они прочтут заклинание до погружения в провал?

«Так не получится, – Печально сказала Валентина. – Если ты хочешь правды… прошли века, Натан, и за это время провал так прочно вплелся в ткань нашего мира, что вы не сможете просто его закрыть. Вам нужно разорвать эту связь, и для этого придется шагнуть в самое сердце воронки».

– И взорвать нашу бомбу изнутри, – выдавил Бреннон. – А что будет с тобой?

«Меня нельзя убить, – ласково ответила она, согрев его руку нежным теплом. – Не бойся этого. Подумай лучше о том, что консультанты не успеют использовать Молот и жертва окажется напрасна».

– Швырнуть в этот провал чертова чернокнижника, – прошипела ведьма. – Пусть бы полюбовался!

«Чернокнижник? Ах да, брат Бартоломео. Он не успел изменить себя с помощью той стороны, так что… – Она умолкла и спустя очень долгое мгновение добавила: – Но те двое, может быть, будут защищены на несколько минут».

– Какие те двое? – не понял отставной комиссар. – Там, в городе, остались его сообщники, что ли?! Ты их нашла?!

Она снова долго молчала, прежде чем ответила:

«Те двое Редфернов. По частице с той стороны есть в каждом из них. Энджел носит ее в себе давно, а Лонгсдейл… Джеймс получил, когда пытался закрыть раскол в приюте».

И тогда перед Натаном наконец забрезжило понимание, настолько простое и страшное, что он не сумел найти слов. Кто-то из ЭТИХ двоих!

«Одному не хватит сил, – добавила Валентина. – Не уверена, что и двое справятся».

– Нет, – прошептал Натан. – Так нельзя! Господи, он же только что вернулся! А Пегги? Как же Пегги, ведь она же… она не выдержит, если…

Боже мой, как же он сможет сказать ей… сказать Джеймсу, что…

«Это я, – вздохнула Валентина. – Прости, это я виновата. Я встретила Маргарет в моем кафе в ту ночь, когда она пошла к дому Лонгсдейла, во время вашей охоты на ифрита. Я чувствовала, что это важно – отпустить ее или удержать, и я отпустила…»

– Ты же не знала, – с трудом пробормотал Натан. Проклятие! Почему, почему чертов чернокнижник не успел набить свое нутро магией с той стороны?! Почему эти двое – и именно сейчас?!

– Я не смогу, – прошептал Бреннон. – Не смогу сказать им… Это несправедливо!

«О дорогой мой, – она вдруг коснулась его лица, – не думай об этом. Я буду удерживать купол сколько нужно… и потом, когда-нибудь, мы увидимся снова. Я запомню тебя, обещаю».

– О боже, – простонал Натан. – О господи, будь оно все проклято…