Глаз Охотника

Огрутх тем временем бросился на Аравана, но эльф вовремя увернулся, а Риата, размахнувшись, ударила что было сил по непробиваемой спине тролля, однако даже сильвероновый меч не смог пробить шкуру чудовища. Удар лишь раззадорил великана, и он с яростью отшвырнул от себя эльфийку. Дара со всего маху ударилась о стену, а меч отлетел в сторону. К поверженной даре немедленно кинулся хлок, но Фэрил вовремя это заметила и успела метнуть стальной кинжал, убив врага наповал. Однако на смену ему уже спешили другие.

Араван чуть отступил от напирающего на него тролля, выхватил Кристаллопюр и вонзил сверкающее острие копья в грудь врагу. Чудовище застонало и забилось, но сделать ничего не могло. Эльф изо всех сил налег на копье, продвигая его дальше, пока смертельное оружие не пронзило наконец сердце врага. Араван выдернул Кристаллопюр. Гигант, шатаясь, сделал еще несколько шагов и как подкошенный рухнул на каменный пол. Черная кровь хлынула из его раны, и везде, куда бы ни попала ядовитая жидкость, камень шипел и плавился.

В арочном проеме позади друзей выросла фигура человека.

Человека с желтыми глазами.

Стоука.

Рядом с ним стояли валги и скалили на четверых друзей свои клыки.

— Балак! — вскричал барон, и с лязгом и скрежетом опустилась железная решетка, отрезая им путь назад в молитвенный зал. — Глукту глуги! — скомандовал Стоук, и рюпты в вестибюле двинулись на друзей.

Но в этот страшный момент Гвилли наконец нащупал спасительную задвижку и распахнул ставни. Дневной свет хлынул сквозь узкий проем в стене, и рюпты, отпрянув в испуге, начали на глазах превращаться в пепел. Кожа обвалилась, конечности отпали, и на полу остались голые кости, которые вскоре также рассыпались в прах. Сверху донеслись пронзительные крики, полные животного отчаяния, и на головы попавших в ловушку друзей посыпался пепел.

Стоук, наблюдавший за происходящим из-за решетки, забился в конвульсиях и как ошпаренный отскочил в сторону, под спасительный для него покров темноты. Ему вдогонку, просвистев в воздухе, полетел серебряный кинжал, но, полоснув чудовище по уху, со стуком упал на пол. Брызнула кровь, но Стоук уже был вне досягаемости.

Наступила мертвенная и пугающая тишина.

Фэрил поспешила к баккану, желая удостовериться в том, что он цел и невредим. Взгляд дамны упал на лежавшую без чувств Риату, и она склонилась над ней, взяв за руку.

— Риату просто оглушил удар тролля, она скоро очнется, — успокоил эльф Фэрил, будучи не в силах отвести глаза от костей тролля — единственного, что уцелело от врага.

Гвилли провел рукой по волосам своей дамми. Она грустно взглянула на него:

— Я промахнулась. Стоук снова исчез.

— Как?! Стоук был здесь? Я и не заметил, — изумился Гвилли. — Этот проклятый ставень никак не хотел открываться.

— Но тебе это удалось! — воскликнул Араван. — И ты всех нас спас.

По щекам Риаты бежали слезы. Эльфийка, едва придя в себя, шептала:

— Чиран. Аво, чиран…

Фэрил и Гвилли без слез не могли смотреть на подругу, но Араван, стараясь не поддаваться всеобщей скорби, подошел к решетке и произнес:

— Нам нужно отсюда выбраться.

Гвилли, утерев глаза рукавом, подошел к эльфу и устремил свой взгляд через решетку в молитвенный зал, где лежал один из серебряных стилетов Фэрил, сверкая в отблеске огня факелов. У дальней стены баккан увидел распростертое тело Уруса. Гвилли немедленно отвел взгляд, ибо он знал: сейчас не время скорбеть.

В очередной раз утеревшись рукавом, Гвилли промолвил:

— Давайте попробуем проделать отверстие в решетке. Только лом нужно найти…

Баккан не хотел, чтобы голос выдал охватившие его при виде мертвого друга чувства, но язык предательски заплетался, а голос дрожал.

— Может, кость тролля сойдет, — предложил он, пытаясь поднять тяжеленную, будто свинцом налитую, кость, но это оказалось ему не под силу.

— Кости троллей и чешуя драконов — это единственное, что не превращается в пепел в лучах всесильного солнца, — сказал Араван, с трудом поднимая то, что раньше было частью ноги великана, и подтаскивая к решетке.

Риата встала, тщетно пытаясь сдержать набегавшие на глаза слезы. К ней подошла Фэрил и подала эльфийке оброненный ею в бою меч, который дара вложила в ножны.

Дамна вместе с Риатой подошли к решетке, и Риата снова как зачарованная уставилась на изувеченные останки любимого человека.

— Дара, мы после будем скорбеть, — мягко сказал Араван. — А теперь нужно попытаться выбраться отсюда, прежде чем зайдет солнце.

Эльфийка безмолвно кивнула.

— Наверное, механизм, поднимающий решетки, находится наверху. Нужно пробраться туда, найти его и открыть решетки — главным образом ту, которая закрывает выход во двор, — проговорил эльф.

— Все же сначала попытаемся проделать отверстие в решетке, — предложил Гвилли.

— Да, ты прав, — согласился эльф. — Сначала мы с дарой навалимся на кость, а если у нас не получится, придется подключиться и вам.

— Ш-ш-ш! — прошептала Риата. — Кто-то ходит наверху.

В тот же миг сверху упал блестящий шар и, завертевшись на полу, принялся разбрызгивать вокруг зеленовато-желтый дым.