Глаз тигра

Он поднял меня, как ребенка, ведь я не мог воспользоваться одной рукой и ногой, и опустил в воду между лодкой и рифом. Анджело прицепил мне к поясу запасной акваланг для Шерри, а затем протянул десятифутовое копье. Я молил бога, чтобы его не уронить.

– Ты обязан вызволить мисс Шерри, – сказал Чабби, а я неуклюже перевернулся и, работая одной ногой, начал погружаться в глубь.

Даже испытывая адские муки агонии, я прежде всего остерегался встречи со зловещим силуэтом белых убийц. Я заметил одну из них, но она была далеко внизу, посреди стаи альбакорских акул. Прижавшись к спасительному рифу, я, брыкаясь и извиваясь, двигался вниз, как искалеченный водяной жук. В тридцати футах от поверхности боль начала отступать. Усилившееся давление воды уменьшило размеры пузырей в моих сосудах, конечности выпрямились, и я заработал ими. Я стал погружаться быстрей, ощутив благословенное облегчение. Ко мне возвращались мужество и уверенность, вытесняя первоначальное отчаяние. У меня были воздух и оружие. Теперь я мог постоять за себя.

Я погрузился на девяносто футов и уже мог различить дно. Я увидел, как из неясной глубины поднимается струйка пузырьков и несказанно обрадовался. Шерри продолжала дышать, и у меня был для нее новый, полностью заряженный акваланг. Мне оставалось только доставить его ей.

Одна из толстых уродливых альбакорских акул заметила меня, когда я торопился вдоль темной скалы, и повернулась. Уже до самого горла напиханная добычей, но так и не утолившая голода, она подплыла ко мне, отвратительно ухмыляясь и размахивая широкой лопастью хвоста.

Я, попятившись, прижался к скале и повернулся лицом к неприятелю. Я протянул ему навстречу копье с взрывающимся наконечником, а когда греб ластами, таблетки репеллента, растворяясь потоками синей краски, укутали меня плотным клубящимся облаком. Акула приблизилась ко мне, и я прицелился ей прямо в нос, но как только ее достигло облако синей краски, она развернулась, хлопая хвостом от отвращения и шока. Ацетат меди жег ей глаза и жабры, и она поспешно удалилась.

– Ты был неправ, Чабби Эндрюс, – подумал я. – Они действуют.

Я снова поплыл вниз, почти до самых верхушек бамбука, и даже разглядел Шерри. Она сидела, сжавшись в комок в отверстии люка и наблюдала за мной. Она до конца использовала свой баллон и дышала из моего. Но струйка пузырьков была редкой и тонкой, и было легко догадаться, что воздуха оставалось лишь на несколько секунд. Я был готов бросится к ней, но ее отчаянный жест остановил меня. Я повернулся и увидел белого убийцу, летящего ко мне наподобие длинной синей торпеды. Акула почти касалась верхушек бамбука, и из одного угла ее пасти свисали истерзанные куски мяса. Она широко раскрыла пасть, чтобы заглотить лакомство, отчего ряды ее зубов сверкнули белым, словно лепестки какого-то жуткого цветка. Когда она двинулась на меня, я повернулся к ней, одновременно откинувшись назад и брыкаясь ластами ей в нос. Между нами образовалась плотная преграда синей краски. С помощью мощных ударов хвоста, она сделала последний рывок на несколько ярдов, но, наткнувшись на клубы синего облака, резко развернулась и поспешила прочь.

Она прошла так близко от меня, что хвостом задела меня по плечу, отчего я полетел вверх тормашками. На минуту я потерял ориентацию но, когда вновь вернул себе равновесие и испуганно огляделся по сторонам, увидел, что акула все еще кружится вокруг меня. Она проплывала мимо меня на расстоянии сорока футов, напоминая длинный боевой эсминец, а синева ее кожи казалась ярче самого неба. Было невозможно себе представить, что эти рыбы вырастают до вдвое больших размеров. Эта была еще ребенком, и я был благодарен судьбе за одно это.

Внезапно, мое тонкое копье, на которое я возлагал столько надежд, показалось мне совершенно ненужным. Акула смотрела на меня безжалостным взглядом желтых глаз, иногда сардонически подмигивая движением мигательной мембраны, а затем недвусмысленно разинула пасть, словно предвкушая поглощение моей плоти.

Она продолжала бешено кружиться вокруг меня, и мне, стоящему в центре, приходилось поворачиваться вслед за ней, беспомощно шлепая ластами, чтобы угнаться за ее плавными скользящими движениями. Повернувшись, я отстегнул от пояса запасной акваланг и повесил его за ремни себе на левое плечо, словно щит римского легионера. Я зажал рукоять копья подмышкой, пытаясь держать его нацеленным на кружащего монстра. По всему телу я ощущал легкую щекотку адреналина в крови, отчего обострились все мои чувства – странное ощущение смешанного с удовольствием страха, к которому некоторые легко привыкают.