Глаз тигра. Не буди дьявола

Шерри – она по-прежнему оставалась в легкой немилости, и руки ее были в пропитанных акрифлавином бинтах – осталась на борту, чтобы Анджело не заскучал, а мы с Чабби нырнули и стремительно пошли ко дну: правда, задержались над верхушками морского бамбука, но лишь для того, чтобы выбросить первый маркерный буек. Я решил, что дно заводи надо обследовать систематически, поэтому стал разбивать всю площадь на квадраты и якорить на тонких нейлоновых линях надувные буйки над подводными джунглями.

За первый час трудов мы не обнаружили ничего, похожего на останки «Утренней зари», хотя на дне хватало поросших водорослями коралловых масс, требовавших более пристального изучения, и я пометил их местоположение на притороченном к бедру слейте.

На исходе этого часа содержимое сдвоенных баллонов по девяносто кубических футов каждый уменьшилось до некомфортных значений. Чабби использовал больше воздуха, чем я, что неудивительно – он был значительно крупнее и неважно владел техникой правильного дыхания, – поэтому я регулярно поглядывал на манометр его акваланга. Наконец я дал команду подниматься и уделил особое внимание декомпрессионным остановкам, хотя Чабби демонстрировал характерное для него нетерпение. В отличие от меня, он ни разу не видел, как у слишком быстро всплывшего ныряльщика кровь вскипает пузырьками, словно шампанское. Ощущения мучительные, человек может остаться калекой, а если такой пузырек попадет в мозг – все, пиши пропало.

– Как успехи? – крикнула Шерри, едва наши головы появились на поверхности.

По пути к вельботу я показал ей большой палец, но не поднятый, а опущенный. Потом отдохнули и поговорили, попили кофе из термоса, а я выкурил островную чируту. Пожалуй, все были слегка разочарованы отсутствием скорых результатов, но, чтобы подбодрить остальных, я заявил: сегодня что-нибудь непременно найдется.

Мы с Чабби переставили запорные клапаны на свежезаправленные баллоны и снова отправились ко дну, но на этот раз работать на ста тридцати футах нам предстояло не час, а сорок пять минут, потому что с каждым погружением концентрация газов в крови увеличивается и риск декомпрессионной болезни возрастает.

Мы внимательно прочесывали лес бамбуковых стеблей, осматривали упавшие коралловые глыбы, обследовали вымоины и расселины между ними, раз в несколько минут останавливаясь, чтобы отметить местоположение чего-нибудь интересного, после чего шли дальше по дну, то взад, то вперед, ориентируясь по маркерным буйкам.

Прошло уже сорок три минуты. Я глянул на Чабби. Ни один из гидрокостюмов ему не подошел, поэтому он нырнул в одних плавках – шерстяных, черных и очень старых – и, пробираясь по донным джунглям, смахивал на одного из моих приятелей-дельфинов, разве что не был столь грациозен. При этой мысли я усмехнулся и хотел было отвернуться, но тут случайный луч света упал на что-то белое у ног Чабби. Я тут же подплыл к нему и рассмотрел белый предмет. Поначалу решил, что это осколок раковины моллюска, но потом заметил, что он довольно широкий и у него правильная форма. Опустился ближе и увидел, что предмет врос в подгнившую пластину мягкого коралла. Я нащупал на разгрузочной сбруе короткий ломик, вытащил его из чехла и отломил фрагмент коралла с белым предметом – весил он фунтов пять, и я сунул его в плетеную сумку.

Чабби посмотрел на меня, и я дал сигнал к подъему.

– Ну, есть что? – снова крикнула Шерри, увидев наши головы.

Заточение в вельботе определенно действовало ей на нервы. Она стала раздражительной и нетерпеливой, но я решил, что не позволю ей нырять, пока не заживут гноящиеся ранки на руках и бедрах. В здешних условиях нет ничего проще, чем подцепить на открытые язвы вторичную инфекцию, поэтому я кормил Шерри антибиотиками и пытался держать в узде.

– Не знаю, – ответил я, когда мы подплыли к вельботу, и передал ей сетку с добычей.

Шерри жадно схватила ее, а пока мы забирались на борт и снимали снаряжение, внимательно рассматривала сетку то с одной, то с другой стороны.

Прибой уже бился в риф, кипел в заводи, вельбот раскачивался и подпрыгивал на волнах, и Анджело с трудом удерживал его на месте. Короче, пришло время возвращаться на остров. Нырять сегодня было уже небезопасно: тяжелые океанские валы вот-вот преодолеют коралловый барьер и захлестнут заводь.

– Вези нас домой, Чабби, – скомандовал я, и он отправился к моторам, а мы сосредоточились на бешеной гонке по лагуне.

Приливные волны били в корму вельбота, приподнимали его над водой и проносились под килем с такой скоростью, что наша относительная скорость приобрела отрицательное значение, а управление стало инверсным. Мы рисковали повернуться боком к волнам и врезаться бортом в коралловую стенку лагуны. Однако Чабби проявил чудеса навигационного искусства, чему я ни капли не удивился, и мы наконец вырвались в закрытое пространство за рифом, после чего свернули к острову.