Глаз вечности

А все же чудной он, этот коридор, подумалось ей. Отшлифованные до тусклого блеска металлические стены отливали голубым, хотя и не давали отражений. На ощупь железо почему-то оказалось теплым. Воздух тоже неясно как, но подогревался. Легчайший ветерок, шелестящий у лица, приносил с собою слабый запах кислоты, которую девушке никак не удавалось распознать. Смотреть было совершенно не на что. Правда, и преград на пути не встречалось. В общем, неплохое местечко, если бы не одно «но»: где же запрятать злополуч1-ный перстень?

А может, этот пустой туннель уходит в бесконечность?

«Не глупи, Алианна. Куда-нибудь да выйдем. Главное – идти вперед».

Беглянка зажгла свечу. Как бы теперь поаккуратней разбудить товарища? Он ведь Серый Призрак – еще саданет ножом спросонья. Девушка отодвинулась подальше и громко вскрикнула. Она не ошиблась: Пакрат вскочил на ноги и замахнулся клинком даже раньше, чем открыл глаза.

– Пошли, – сказала ему Алианна. – Нам пора в путь.

Молодой человек сверкнул на нее сердито и от души выбранился. Можно подумать, кого-то здесь тащат насильно. Напомнить ему, что ли? Пожалуй, не стоит. Не успели проснуться – и сразу скандалить?

Беглецы сделали по маленькому глотку воды и отправились дальше.

– Гальверон не дурак, – объясняла девушка ноющему товарищу на ходу. – Он обшарит весь храм и живо вычислит, где мы прячемся.

– Да не где-нибудь, а в святая святых, куда никому, кроме иерарха, не дозволено проникать. Ну и взбесится Гиларра! Как полагаешь, пустит она Гальверона на поиски, ведь для этого ей придется нарушить собственный закон?

– Разумеется, больше-то некого. Командир – единственный, кому известно о пропаже перстня.

– Вспомни об Алестане и Серых Призраках. Иерарх может прибегнуть к их помощи. Твой братец с великой радостью примется разыскивать непутевую сестричку, как только услышит, что ты в беде.

– А ты не забывай: мой братец заточен в темнице. Если, конечно, Гиларра еще не выбросила его и прочих из храма.

– Не выбросит. Теперь твои друзья – ее последняя разменная монета в игре на перстень. – Пакрат потихоньку начинал заводиться. – Знаешь, любого на твоем месте за подобную выходку прогнали бы из шайки. Шут возьми, ты же слышала приказ Гальверона насчет воровства! И после этого преспокойно берешь самое ценное, что есть у иерарха! Именно сейчас, когда злосчастный храм – наше единственное прибежище! Иди попробуй переубедить своего голубоглазого красавчика! Ему-то легко запудрить мозги, а вот Гиларра не простит ни тебя, ни нас, проживи мы хоть сотню жизней – в чем лично я сомневаюсь!

Воришка шагал все быстрее, постепенно повышая тон:

– О чем ты вообще думаешь? Да мы столько пережили вместе, чтобы добраться до ворот храма! А ты сама – забыла, как совалась в пасти крылатых охотников, карабкалась по трупам, лишь бы донести взрывчатый порошок? И все зазря? Или дружба ничего для тебя не значит?

– Это все Гиларра! – запротестовала девушка. – Дело даже не в том, что она ненавидит нас и бросила в тюрьму Алестана, и ей нельзя доверять. Но эта женщина – плохой иерарх. Умеет она вдохновить людей, заставить их поверить в себя? Нет! Так куда же лезет, глупая курица? Вот Гальверон стал бы отличным правителем. Правда, он слишком честный и не возьмет перстень власти.

– Я вижу, кто-то надумал все решить за него? – Пакрат безнадежно всплеснул руками. – Умоляю тебя, Алианна! Что случилось? Когда ты перестала мыслить как запевала Серых Призраков и превратилась в сопливую кисейную барышню? – Он стукнул одним кулаком о другой. – Просто не верится! Нарушить слово, данное самому могущественному лицу в Каллисиоре, предать своих друзей – да нет, свою семью! – и все ради прекрасных глаз мистера Благородство? Ты и впрямь ожидаешь, что он заключит тебя в объятия и воскликнет: «Ах, Алианна, какая прекрасная идея, я бы сам нипочем не догадался! Теперь-то я понимаю, что должен стать правителем». Что за чушь!

«Уж не лгут ли мои уши? Батюшки-светы, а ведь цн ревнует!» Девушка остановилась так резко, что товарищ едва не налетел на нее.

– Ты заблуждаешься! – выкрикнула она. – Пойми, не я развязала войну. Когда эта лживая, коварная правительница засадила моего брата… Она за все заплатит, сдохнуть мне на месте! И, чтоб ты знал, я совсем не влюбилась! Просто Гальверон мог бы стать самым лучшим правителем, разве неясно? Я прикинула так: унесу перстень подальше, чтоб командир не сумел вернуть его Гиларре, – тогда хоть появится надежда что-то обсудить! И пока иерарх дрожит за свое сокровище, ничего она Серым Призракам не сделает. Ну и Гальверон тоже Верно? Особенно когда мы своими руками отдадим ему верховную власть?

Пакрат долго молчал, обдумывая ее слова.

– Ты же знаешь, командир, все равно вернет перстень Гиларре.

Алианна тяжело вздохнула и опустилась на пол, чувствуя себя выжатой как лимон.

– Твоя правда. Эту часть замысла я еще не доработала. Пакрат тоже сел. Когда он заговорил, то напомнил подруге человека, робко ступающего по тонкому льду.

– Послушай. Раз уж тебя так бесит иерарх, почему бы не избавиться от нее насовсем?

Девушку точно ледяным душем окатили.