Глаз ведьмы

– Понятно, – протянул Анатолий Иванович и неожиданно предложил: – А если мы его отправим обратно? Сможете достать ключи от кабинета Пылаева, а еще лучше – от его сейфа?

Мысли Мякишева немедленно разбежались в разные стороны и понеслись вскачь, как призовые жеребцы, и ему стоило немалых усилий вновь собрать их воедино, надежно взнуздать и заставить двигаться в нужном направлении. Чутьем опытного оперативного работника и прожженного интригана он сразу же уловил, о чем недоговаривал новый знакомый, и, мало того, пошел дальше Мякишева, увидев конечную цель столь неожиданного решения. Таким образом, можно не просто с головой утопить Аркашку в дерьме, но и приобрести приличные дивиденды, показав себя с самой лучшей стороны – и как человека, и как профессионала!

Вот только что Анатолий Иванович? Будет ли он «играть до финала»? А финал и тому и другому нужен один, другого они просто не имеют права допустить. Юрий Петрович или кто там за него, не простит, если они не доведут дело до победного конца!

– Ключи? – быстро переспросил Трофимыч. – Найдем ключи… Но нужно нашу маленькую операцию разделить на две.

– Я весь внимание.

Мякишев наклонился над столом и зашептал, захлебываясь словами и внутренне дрожа от страха, что вдруг это все, паче чаяния, окажется лихой подставой: пистолет в шкафу, Анатолий Иванович от Юрия Петровича, обещания помочь, а он, словно малолетка на первом допросе, развяжет язык и выложит свои планы, а его потом поблагодарят и прихлопнут, как таракана!

Но риск, он всегда риск, и приходилось рисковать в надежде получить значительно большее, чем то, чем рискуешь. Хотя, как и с какой стороны посмотреть!

– Группа есть, – выслушав Александра Трофимовича, кивнул представитель чужого управления. – И я готов дать вам бумагу. Вы соберете комиссию?

У Трофимовича сразу отлегло от сердца, и он, от волнения не попадая ключом в скважину, начал отпирать сейф, бормоча при этом:

– Бумагу я сам нарисую, сам! Предупреждайте группу и надо придумать объяснение вашему присутствию здесь.

– А я исчезну, лишь только вы пойдете вскрывать кабинет Пылаева, – заверил Анатолий Иванович.

– Но сам Аркадий?..

– За всем прослежу, не сомневайтесь. Скорее, Александр Трофимович, мы можем упустить время, ведь нам неизвестны планы противной стороны.

– Щас, щас!

Мякишев выхватил из сейфа сокровенную синюю папочку, рывком развязывая тесемки и достал из нее заранее заготовленное и подписанное сообщение осведомителя: оставалось только вписать то, что сочтет нужным его хозяин. Естественно, такие вещи были грубым нарушением всех установленных правил оперативной работы, но кто и когда соблюдал их, особенно среди съевших зубы на стукачах оперативников? Уж кто-кто, а они лучше всех понимали, как глупы и далеки от реалий жизни инструкции, составленные не занимающимся раскрытием преступлений руководством.

Анатолий Иванович закурил новую сигарету и, пуская дым в сторону приоткрытого окна, наблюдал, как Александр Трофимович торопливо оформлял сообщение, забыв про горящую в пепельнице сигарету и сердито кусая губы, будто он уже собственными руками душил ненавистного конкурента. Впрочем, в сущности, так оно и было.

– Он в кабинете один? – спросил Анатолий Иванович.

– Что? – Мякишев вскинул голову и непонимающе поглядел на собеседника.

– Я спрашиваю: он сидит в кабинете один?

– Да.

– Тогда не стоит терять время на получение ключа от сейфа, достаточно взять ключ от двери. Но потом возьмете и от сейфа.

– Естественно. Но он станет отрицать, а нам этого нельзя допустить.

– Не допустим!

Анатолий Иванович достал из кармана мобильный телефон и набрал номер. Пока он с кем-то тихо переговаривался, Мякишев кинулся к дежурному и взял у него ключ от кабинета Пылаева. Вернувшись, он выразительно посмотрел на нового знакомого, и тот, поняв все без слов, вынул из книжного шкафа зловещий сверток и сунул его за пояс брюк, прикрыв полой пиджака.

– Пошли!

Они прошли коридором, поднялись на четвертый этаж, где Александр Трофимович открыл дверь кабинета Аркадия, не решаясь сам переступить порог. Лучше он это сделает несколько позже, при свидетелях, и пусть на этом проклятом свертке не будет даже намека на его отпечатки пальцев или запахи. Одорология тоже наука, и ничто нельзя сбрасывать со счетов, когда речь пошла о таких серьезных вещах.

Нет, он уберет Аркашку собственными руками, но не прикасаясь к нему, зато получив все лавры и насладившись радостью мести.

Анатолий Иванович быстро вошел в кабинет и, осмотревшись, сразу же направился к обитому искусственной кожей дивану – они стояли в кабинете каждого руководителя, поскольку если того требовала обстановка, приходилось иногда оставаться в управлении на ночь.

Подняв сиденье дивана, он сунул сверток в дальний угол ящика и прикрыл его краем лежавшего там солдатского одеяла. Отряхнул ладони и вышел.

– Закрывайте! Кстати, голубчик, кабинетик-то был опечатан!

– Плевать, – отозвался Мякишев, – я опечатаю своей печатью, никто не обратит внимания, а вскрою сам.