Глаз ведьмы

Фомич метнулся за угол дома и побежал мимо детской площадки с избушкой на курьих ножках и деревянными гномами, охранявшими пыльную песочницу. Так, теперь еще раз за угол и в подворотню. Кажется, впереди никто не маячит и сзади тоже не слышно топота чужих ног, однако радоваться и праздновать удачу еще рано. Лучше на всякий случай свернуть в следующий проходной двор: так надежнее да и к спасительному «сквозняку» ближе.

Теперь скорее мимо автостоянки, на другую сторону бульвара и в подъезд, пока никто натужно не сопит в затылок. Используй преимущество на всю катушку, отрывайся так, чтобы больше на хвосте не висли.

«А если около дома начнут караулить? – мелькнула паническая мысль. – Ведь не в метро же они ко мне приклеились, а откуда могли вести, кроме как от дома?»

Хорошо, пусть так, но это обмозгуем потом: сейчас главное – оторваться!

Власов распахнул дверь и шмыгнул в прохладный полумрак подъезда. Перепрыгивая сразу через две ступеньки, помчался по лестнице наверх и тут внизу гулко хлопнула дверь. Анатолий не удержался и, свесившись через перила, посмотрел – кто вошел?

Мать бы их! Да это же жилистый мужичонка с газетками! Резвый малый, ничего не скажешь, придется брать ноги в руки, не то самого возьмут за задницу!

Уголовник рванул наверх еще быстрее и в мгновение ока очутился около заветной двери на галерею. Распахнул ее, сделал несколько шагов и остановился – навстречу ему шел блондинчик в джинсовой рубахе! Как они сумели опередить его и перекрыть путь к спасению? Неужели им тоже известен этот дивный «сквозняк»?

Куда теперь двигать, назад или вперед? За спиной наверняка окажутся двое, а впереди пока один. И Власов решительно двинулся на блондина, слегка наклонив голову и готовясь под шаг садануть его ногой в пах. Драться Анатолий умел и не боялся, а в зоне не раз приходилось попадать и не в такие переделки.

– Стой! – неожиданно приказал блондин в джинсовой рубахе. – Ни с места!

Фомич лишь ухмыльнулся в ответ: кишка тонка оказалась остаться один на один? Но тут что-то щелкнуло в руке блондинчика, и Власов предпочел остановиться.

Мужик в джинсовой рубахе держал в правой руке пистолет-авторучку: однозарядную игрушку, достаточно крупного калибра и немалой убойной силы. Однажды Анатолий видел, как из такой штуки с расстояния в несколько шагов пробили насквозь ящик с песком. Проводить эксперименты с собственной фигурой в узкой галерее, где и увернуться-то нельзя, а спрятаться тем более некуда, ему совершенно не хотелось – пуля, она, как известно, дура!

Власов, не спуская глаз с черного зрачка ствола в руке блондина, сделал шаг назад и похолодел – под левой лопаткой противно и тонко кольнуло острой сталью, прорвав ткань рубашки и слегка оцарапав кожу.

«Шило или заточка, – понял Фомич, и ему стало жаль себя до невозможности. – Обложили, суки! Но на блатных эти деятели не похожи. Кто же пришел по мою душеньку? Да не все ли тебе равно, кто именно? – издевательски откликнулся внутренний голос. – Сейчас ткнут под лопатку, насадят сердце, как на шампур, и сунешься мордой в пол, а они перешагнут и на выход…»

– Не дергайся, – тихо сказали на ухо, обдав запахом табака и пива. – Оружие есть?

Не дожидаясь ответа, ловкие руки прошлись сверху вниз по телу застывшего Анатолия, проверив даже самые потаенные места. Видно, парни опытные.

Фомичу надели на правое запястье браслет наручника, а другой защелкнул на своей руке похожий на боксера плосконосый. Колоть под лопаткой перестало, блондин спрятал пушку-авторучку.

– В чем дело, братва? – осевшим голосом решился спросить Власов. – Я что, арестован?

– Иди, – Анатолия легонько подтолкнули в спину. – И не вздумай дергаться, если не хочешь неприятностей.

Через черный ход его вывели из подъезда в захламленный двор, сунули в рот сигарету и дали прикурить. Потом показали сотовый телефон и лист бумаги.

– Слушай внимательно, – велел блондин. – Сейчас наберем номер твоего шефа, и ты озвучишь этот текст. Знаешь, как в зоне: шаг вправо, шаг влево – побег! Так и здесь: словом больше, словом меньше – и ты отправишься к маме, на Калитники. Осознал?

– Какой шеф, да вы чего? – вполне натурально разыграл удивление испуганный Фомич.

– Во, так и работай, стукалка, – нехорошо ухмыльнулся «боксер». – Артист в тебе пропадает. Давай вещай!

Анатолию сунули в руку трубку. Осведомитель почувствовал, как по спине у него ручьем потек пот: холодный, липкий, смертошный. В какие еще игры его втягивают? Сейчас пасть не откроешь, так всадят пулю в лоб или шило между ребер запустят, а если с этими сейчас полюбовно – потом с тобой Серов разберется. Да что же делать-то?

– Да! Слушаю, Серов! – раздался в трубке знакомый голос.

– Это я, – прокашлявшись, едва выдавил из себя осведомитель.

– Анатолий Лексаныч? Хочешь чем-то порадовать или повидаемся вечерком?

– Вечером не могу. – Власов покосился на жилистого, держащего около правого уха миниатюрный наушник, проводок от которого тянулся к какому-то прибору.