Глаз времени

Местом проведения императорской потехи, которая также являлась военными учениями, стал чудовищно огромный участок степи. Подразделения монгольского войска, каждым из которых командовал генерал, развернулись по всему его периметру. Со всех сторон загонщики приближались к центру, перемещаясь, как на маневрах, с посланными впереди ядра отряда лазутчиками. Для координации действий столь огромной массы воинов использовались трубы и флаги, и как только все сошлись, круг оказался под пристальным наблюдением.

Когда животных стали загонять, Чингисхан возглавил императорскую процессию и лично повел ее на вершину низкого холма, откуда было очень удобно за всем наблюдать. Всем членам Золотой Семьи было приказано присутствовать на охоте. Здесь были жены и наложницы Чингисхана, камергеры и слуги. Йэ-лю тоже находился в кругу близких императора и привел с собой Колю, Сейбл и их переводчиков.

Монгольские военные учения поражали своим размахом. Коля занял отведенное ему место на вершине холма, внизу на равнине перед его глазами предстало только несколько отрядов воинов, построенных в боевые порядки, с развевающимися на ветру знаменами, верхом на рвущихся вперед конях. Остальные были где-то за горизонтом. Также он был ошеломлен богатством яств, напитков и вниманием, предназначавшимся семье и приближенным императора.

Пока они ожидали окончания загона, Золотую Семью развлекали демонстрацией охотничьих птиц. Один из сокольничих вынес сидящего на массивной перчатке могучего орла. Когда птица расправила свои крылья, их размах превзошел рост ее смотрителя. Тут выпустили ягненка, и птица свирепо взмыла в воздух, чтобы догнать жертву, сбив при этом смотрителя с ног на потеху Золотой Семьи.

За соколиной охотой последовали скачки. У монголов они проводились на большие расстояния, так что Коля мог наблюдать только их финальный отрезок. Всадники, которые были детьми не старше семи-восьми лет, сидели верхом на матерых жеребцах без седла и стремян. Спор за первенство проходил в лютой борьбе, и всадники, окутанные тучами пыли, были уже близко. Золотая Семья бросала победителям золото и драгоценные камни.

По мнению Коли, со стороны монголов все это выглядело не чем иным, как примером варварства и грубой демонстрации силы, или, как бы выразилась Сейбл, «у этих людей не было вкуса». Но Криволапов не мог не заметить той ауры спокойствия, которая исходила от самого Чингисхана.

Строгий полководец, коварный политик, неподкупный и всегда добивающийся своего монгол родился сыном вождя клана. Его назвали Темучином, что означало «кузнец», тогда как то имя, которое он себе взял, означало «тот, кто правит всем миром». Понадобилось десять лет братоубийственной войны, чтобы Темучин впервые за века раздробленности смог объединить разрозненные монгольские племена в единый народ и стал «тем, кто правит всеми племенами и живет в войлочных палатках».

Монгольская армия почти полностью состояла из конницы, отличавшейся высокой маневренностью, жесткой дисциплиной и умением внезапно исчезать и появляться там, где ее не ждали. Их манера ведения войны поколениями оттачивалась на охоте и в войнах на безграничных равнинах Азии. Для оседлых народов-земледельцев, живущих в городах по краям степи, монголы были отнюдь не первыми беспокойными соседями, с которыми приходилось сталкиваться. Веками тот великий океан, коим являлась степь, обрушивал на них волны кочевников, пришедших, чтобы грабить и убивать. Монголы были лишь последними, кто продолжал эту давнюю и кровавую традицию. Но под Чингисханом они стали настоящей карой небес.

Сначала Чингисхан начал походы против трех народов Китая. Быстро разбогатев на грабежах, монголы повернули на запад и напали на Хорезм, богатое и древнее мусульманское государство, земли которого простирались от Ирана до Каспийского моря, после чего перешли Кавказские горы и дошли до Крыма. Затем они повернули своих коней на север и совершили поражающее своей жестокостью вторжение в русские земли. К тому времени, как Чингисхан умер, его империя, построенная в течение жизни одного поколения, была уже в четыре раза длиннее империи Александра Великого по протяженности и в два раза превосходила по размерам империю древних римлян.

Но при этом Чингисхан всегда оставался варваром, чьей целью было лишь обогащение и укрепление власти Золотой Семьи. А монголы всегда оставались убийцами, чья жестокость проистекала из их традиций: будучи неграмотными, они не видели смысла в земледелии, города рассматривали лишь как источник добычи и ни во что не ставили человеческую жизнь. Этим они руководствовались в каждом захватническом походе.